Сальватор. Том 2

Мы должны сказать, что совсем не в небо смотрел граф Эрколано, когда оказался в вертикальном положении: он попытался увидеть того, с кем имеет дело и кто столь решительно и, мы бы даже сказали, грубо дал почувствовать ему свою силу.

Но он не увидел ни души: человек, если и был где-нибудь, спрятался у него за спиной.

Однако незнакомец мог удерживать графа Эрколано одной рукой, и наш искатель приключений вдруг почувствовал, как другой рукой тот, не стесняясь, стал его обшаривать.

Дойдя до пояса, рука вытащила один из заткнутых туда пистолетов и бросила его через стену. То же произошло и со вторым пистолетом.

Вслед за пистолетами отправился кинжал.

Убедившись, что другого оружия у графа Эрколано при себе нет, невидимый нападавший подобрался к горлу нашего незадачливого авантюриста и набросил на него петлю, соединив ее со связанными за спиной руками таким образом, что если веревка на руках ослабевала, то петля на шее затягивалась, и наоборот.

Возможно, читатели спросят, откуда взялся этот человек, неожиданно свалившийся на голову графа Эрколано, ускользнув от его испытующего взгляда, когда шантажист, по заведенному обычаю, исследовал местность перед встречей с жертвой. На это мы ответим, что граф Эрколано, как грубый материалист, исследовал землю, но пренебрег небом. А, как видели читатели, аэролит свалился именно с неба или, во всяком случае, с густых веток и листьев каштана у садовых ворот.

Теперь, если нашим читателям угодно знать, кто был тем нежданным аэролитом, что, к великому неудовольствию нашего искателя приключений, свалился ему на плечи и ловко набросил петлю ему на шею, мы сообщим им то, о чем они, вероятно, уже догадываются: это был козел отпущения мадемуазель Фифины, наш старый знакомый силач плотник Бартелеми Лелонг по прозвищу Жан Бычье Сердце.

Выйдя накануне в десять часов вечера от Петруса, Сальватор зашел к плотнику, и тот, как обычно, предложил ему свои услуги, готовый пожертвовать хоть целой неделей ради удовольствия господина Сальватора.

– Ты мне нужен всего на один вечер, – сказал комиссионер.

Ничего не объясняя, он прибавил, что будет ждать Жана Бычье Сердце на следующий день в девять часов вечера на бульваре Инвалидов.

Там он указал ему на толстый каштан неподалеку от решетки особняка и сказал:

– Полезай на это дерево и сиди там не шевелясь, не издавая ни единого звука; затаись до полуночи. В это время, а может быть и раньше, ты увидишь у этой решетки человека. Хорошенько рассмотри его, но не двигайся, что бы он ни делал. В двенадцать часов с другой стороны решетки появится дама, она поговорит с этим человеком о деле и в обмен на десять писем передаст ему десять пачек банковских билетов. Ты им не мешай.

Передав десятую пачку, дама скажет: «Мы в расчете». Как только ты услышишь эти слова, прыгай на того человека, бери его за горло и души до тех пор, пока он не отдаст тебе все билеты В остальном действуй по обстоятельствам: можешь поразмять ему бока, если хочешь, но убьешь его только в самом крайнем случае.

Как видели читатели, Жан Бычье Сердце точно исполнил часть приказаний, полученных от Сальватора. Посмотрим теперь, как он выполнит остальные его указания.

Мы остановили свой рассказ на том, как Жан Бычье Сердце сжал графу Эрколано горло, так что тот не мог издать ни звука. Но пока мы давали читателям всевозможные разъяснения, гигант продолжал душить шантажиста, так что тот едва не испустил дух.

– Теперь поговорим, – предложил Жан Бычье Сердце, предусмотрительно разоружив противника. – Согласен? Очень хорошо! – продолжал он, по-своему истолковав звуки, рвавшиеся у графа из глотки. – Теперь давай-ка сюда все, что получил от этой молодой дамы.

Несчастный искатель приключений вздрогнул, будто услышав трубный звук во время Страшного суда, и на сей раз ничего не сказал Жану Бычье Сердце, даже не пытаясь ничего прохрипеть в ответ.

Задыхался он или отказывался?

Уже задыхался, но еще сопротивлялся.

Жан Бычье Сердце повторил просьбу, еще сильнее сжав его горло. Почувствовав, что руки его относительно свободны, граф Эрколано попытался ухватить противника за шиворот.

– Прочь лапы! – проревел Жан Бычье Сердце.

Одним пальцем он так щелкнул графу по запястью, что едва не перебил кость. Потом Жан Бычье Сердце затянул петлю, и у графа Эрколано вывалился язык.

Может быть, читатель спросит, зачем Жан Бычье Сердце требовал от графа Эрколано нечто столь же тягостное, как и противоречившее привычкам последнего, а именно – отдать то, что он взял; не проще ли было бы просто забрать у него из кармана пачки банковских билетов, как поступил плотник с пистолетами и кинжалом?

На этот вопрос мы ответим так. Сальватор сказал Жану Бычье Сердце: «Души его до тех пор, пока он не вернет тебе билеты». Точно исполняя полученное приказание, плотник не хотел забирать деньги сам, а ждал, пока похититель их вернет, и все сильнее сжимал горло графу Эрколано.

– Ах так? Не желаешь отвечать? – спросил Жан Бычье Сердце, не отдавая себе отчета в том, что шантажист не в состоянии вымолвить ни звука, и полагая, что он просто упрямится.

Чтобы заставить его говорить, плотник еще сильнее сдавил горло мошенника.

Несмотря на это давление или, скорее, из-за него, шантажист не мог вымолвить ни слова.

Он лишь отчаянно размахивал руками, изо всех сил давая понять Жану Бычье Сердце, что не отвечает отнюдь не из упрямства.

Жан Бычье Сердце развернул графа Эрколано к себе, надеясь прочесть по его лицу то, что тот отказывался произнести.

Лицо злоумышленника посинело, налитые кровью глаза вылезли из орбит, язык вывалился набок, почти доставая до галстука.

Жан Бычье Сердце оценил сложившееся положение.

– Как можно быть таким упрямым! – с упреком произнес он и еще сильнее затянул петлю.

На сей раз искры посыпались у злоумышленника из глаз.

Пока он был только связан, он мужественно сопротивлялся, но когда почувствовал, что воздух вовсе перестал поступать в легкие, он торопливо поднес руку к карману и скорее выронил, чем бросил на землю, девять пачек билетов из десяти.

Жан Бычье Сердце ослабил хватку, но не выпустил окончательно горло негодяя из рук, и тот с шумом втянул воздух. Но вместе со свежим ночным воздухом к графу Эрколано вернулась и надежда.

На дне глубокого кармана, в котором лежали деньги, он нащупал нож, самый обыкновенный нож, какой он отверг бы при других обстоятельствах, но сейчас это была последняя его надежда.

Поэтому-то он и бросил на землю только девять пачек, а не десять.

Делая вид, что роется в кармане в поисках последней пачки, он рассчитывал раскрыть нож, а это давало ему надежду уравновесить свои силы и силы противника.

Жан Бычье Сердце, не выпуская из рук графа Эрколано, сосчитал разбросанные на земле пачки и, видя, что их только девять, потребовал вернуть последнюю пачку.

– Позвольте мне хотя бы пошарить в кармане! – взмолился мошенник придушенным голосом.

– Это более чем справедливо! – согласился Жан Бычье Сердце. – Пошарь!

– Пустите же меня!

– Выпущу, когда ты со мной рассчитаешься, – возразил Жан Бычье Сердце.

– Вот ваши деньги! – отвечал мошенник, бросая десятую пачку и вместе с тем раскладывая нож в бездонных глубинах кармана.

Жан Бычье Сердце умел держать слово: он сказал своему противнику, что выпустит его, когда они сочтутся, – так он и сделал.

Граф Эрколано решил, что, когда великан нагнется за пачками, он прыгнет на него, и если не перережет, то хотя бь:

проткнет ему горло. Однако этой безумной надежде, этой бессмысленной мечте не суждено было сбыться. Жан Бычье Сердце остротой ума не отличался, особенно в сравнении с таким изобретательным господином, как граф Эрколано, но он почуял неладное и на пачки банковских билетов посматривал только одним глазом.

Само собой разумеется, другой глаз он не сводил с мошенника и вовремя заметил, как в его руке сверкнуло лезвие. Он успел перехватить его запястье широкой, будто валек прачки, ручищей.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.