Страница 2 из 6
Тем вечером я переехал на конспиративную квартиру, выделенную посольством как раз для таких случаев. Несколько недель Эскобар не предпринимал никаких действий, чтобы меня найти, и Брюс подыскал мне квартиру в квартале Лос-Росалес, рядом с жилищем американского посла. Это был престижный квартал с ухоженными живыми изгородями, роскошными особняками и здоровенными охранниками в черном, которые ходили с рациями, с ног до головы увешанные оружием. Я скучал по квартире в центре, с видом на горы.
Но не настолько, чтобы вернуться. Мысль о том, что меня ищет крупнейший в мире наркобарон, мягко говоря, нервировала. Я не мог прийти в себя еще несколько недель после того звонка и побега из полюбившегося дома. Я почти не спал.
Однако больше всего я боялся, что УБН отправит меня домой из соображений безопасности.
Я старался игнорировать угрозу и, отправляясь с коллегами в бар, мысленно отмахивался от нее. При этом постоянно проверял по нашим базам, не ищет ли меня картель. Я изо всех сил делал вид, что всё хорошо, и только теперь могу признать: в то время я был до смерти напуган.
Однако я твердо решил, что не дам Эскобару победить. И ни за что не вернусь домой, а продолжу работать над делом всей своей жизни.
Я снова вспомнил свою abuelita[6] и вернулся к обязанностям.
Синий «рено» подрезал нашу машину, вынудив съехать на обочину. Так для нас с Конни начался самый страшный кошмар.
Я был за рулем посольского внедорожника старой модели – большого спортивно-утилитарного автомобиля с характерными для Западного побережья огромными зеркалами, торчащими по бокам. Будь мы с Конни в Калифорнии, можно было бы подумать, что мы сёрферы и едем на пустынный пляж. Но в Колумбии такой автомобиль смотрелся как танк. Я в шутку говорил Конни, что в нем можно спокойно пересидеть не только перестрелку, но и апокалипсис. Я и правда чувствовал себя в безопасности. Двери, днище и крыша защищены стальными пластинами. Окна из толстенных пуленепробиваемых стекол вскрыть невозможно. Спереди и сзади – хромированная стальная решетка из труб, так называемый «кенгурятник». Из-за всех этих усовершенствований машина весила примерно в два раза больше обычной.
Чтобы не стоять в пробках и заехать в любимый ресторанчик, взять на ужин жареного цыпленка, мы с Конни поехали домой из посольства по одной из проселочных дорог, мимо военной базы. Мы устали и хотели отдохнуть перед телевизором, поедая ароматное мясо с жареной картошкой и потягивая мерло. Я неделями пропадал в Медельине, так что нам редко удавалось провести вместе вечер, и мы радовались возможности наконец побыть вдвоем в нашей квартире в северной части города.
Когда нас внезапно подрезал маленький «рено», я выжал тормоз и сцепление в попытке предотвратить столкновение. Потерять управление тяжелым внедорожником довольно легко, и я понимал, что, если врежусь в «рено», его пассажиры получат серьезные травмы, может, даже погибнут. Мне удалось остановиться буквально в нескольких сантиметрах от чужой машины.
Я был зол. Убедившись, что с Конни всё в порядке, я хотел выйти из автомобиля и высказать водителю всё, что о нем думаю. Однако трое мужчин из «рено» вышли первыми и теперь угрожающе приближались к нам. На них были легкие куртки и джинсы, а за поясом у каждого я разглядел огнестрельное оружие.
С тех пор как больше года назад я приехал в Колумбию для работы над делом Пабло Эскобара, я нажил немало врагов. Самый разыскиваемый преступник в мире знал наши с напарником имена. Колумбийская разведка перехватила телефонный разговор наркобарона с одним из его молодчиков, в котором упоминались «два гринго» с базы имени Карлоса Ольгина в Медельине. Во время другого разговора Эскобар даже назвал наши фамилии – Пенья и Мёрфи.
Именно поэтому, когда трое мужчин подошли к моей двери и начали по-испански требовать выйти из машины, я подумал, что это не просто дорожные хулиганы. Мы не могли выехать, а их было больше. Кроме того, рядом со мной сидела женщина, которую я безумно любил. Что бы ни случилось, я должен был защитить Конни.
Я отказался открывать дверь и попробовал отпугнуть их, показав полицейский значок. Это не подействовало, и я попытался вызвать подмогу из посольства по радиосвязи. Все посольские машины были оснащены портативными системами радиосвязи для вызова морпехов в случае чрезвычайной ситуации. Я надеялся, что пехотинцы направят патруль, чтобы спугнуть заблокировавших нас хулиганов.
Но ни на первый, ни на второй, ни на третий звонок никто не ответил.
К этому моменту трое мужчин уже пинали наш автомобиль по шинам и пытались открыть двери. Конни старалась сохранять спокойствие, но было видно, что она напугана. По правде сказать, я тоже.
Вскоре после попытки связаться с посольством нам перезвонила жена одного из агентов УБН – убедиться, что всё в порядке. Я объяснил, где мы находимся, и попросил немедленно отправить запрос о помощи. Через несколько минут позвонил куратор УБН. Я поторопил его и посоветовал захватить «маргариту» – это было кодовое название «мини-узи»[7].
Пока мы беспомощно ждали в машине, выслушивая подначки стучавших по дверям хулиганов, моя дорогая жена, как и всегда в тяжелые моменты, в очередной раз меня удивила.
Она указала на мужчин со словами: «Ну, не такие уж они и накачанные. Если ты возьмешь на себя тех двоих, то с оставшимся я справлюсь».
Не будь у них оружия, я бы, может, и согласился. А так Конни бы застрелили или того хуже.
Как только куратор прибыл на место с «маргаритой», я приготовился выйти из машины и потолковать с парнями. Мы оба были меткими стрелками, так что, посмей парни что-то выкинуть – легко пристрелили бы их. Но мы не собирались никого убивать. Я просто хотел попасть домой и съесть наконец цыпленка!
Я уже открывал дверь, когда на дороге появился мотоциклетный полицейский патруль. Они посмотрели на нас и проехали бы мимо, если бы я не посигналил. Патруль развернулся, чтобы разобраться в ситуации. Куратор УБН держал наготове «маргариту».
Заткнув за пояс пистолет, я подошел к патрульным, предъявил значок и сказал, что я из группы УБН, которая охотится за самым разыскиваемым преступником Колумбии. Я объяснил, что те трое на «рено» нас подрезали и что я опасаюсь, что они sicarios, которые работают на Эскобара. Всего несколько лет назад продажные полицейские похитили в Мексике специального агента УБН Энрике Кики Камарену Саласара, а затем пытали и убили по приказу наркобарона Мигеля Анхеля Феликса Гальярдо. После смерти Кики все агенты УБН, служившие в Латинской Америке, боялись повторить его судьбу.
Я сообщил полицейским, что трое из синего «рено» вооружены, после чего хулиганов окружили, взяв оружие на изготовку.
Потребовалось время, чтобы разобраться. Узнав, чем я занимаюсь и что у меня есть связи в верхушке колумбийской полиции, полицейские принесли нам с Конни извинения. Трое хулиганов, чуть не спровоцировавших аварию, принадлежали к младшим военным чинам и просто развлекались за наш счет. Обычные дорожные хулиганы, которые хотели кого-нибудь попугать. Они до сих пор не знают, что тот вечер мог стать для них последним.
Я обматерил их в самых скверных выражениях и пригрозил позвонить их командиру. Они глубоко раскаялись и уговаривали меня не делать этого. Наверняка понимали, что за такое поведение отправятся на гауптвахту, а потому рвались уехать как можно скорее.
Мы с Конни поблагодарили патруль и поехали домой под впечатлением от произошедшего. Раскладывая на столе в гостиной остывший ужин, пока Конни разливала вино, я уже представлял следующую опасную ситуацию, в которую попаду.
В тот день я понял, что бронированный посольский внедорожник не спасет меня ни от апокалипсиса, ни тем более от Пабло Эскобара.
Часть первая
6
Abuelita (абуэлита) – уменьшительно-ласкательное от abuela; бабуля (исп.).
7
Модификация пистолета-пулемета «узи».