Страница 2 из 13
– Макс.
* * *
Филипп крутился на улице, ожидая, когда Ваня и Захар выйдут из столовой. «Захар вряд ли имеет влияние на Ваню. Он посмотрел время на наручных часах. Когда прошлые попутчики подвезли его сюда, было десять. Уже два часа дня – если он правильно перевел часы. На стоянке была только Ванина машина, остальные неслись мимо, не сбавляя скорости. Филипп подошел к дороге, оглядываясь на дверь столовой. Остановившись на обочине, он прикрыл глаза ладонью и вгляделся в дрожащую раскаленную солнцем даль. С юга мимо пронеслась машина, оставив его в облаке пыли. Закрыв руками нос и рот, он вернулся к столовой.
Ваня не торопился в дорогу. В окно было видно, как он, откинувшись на стуле, размахивает рукой, говоря с Захаром. Филипп обошел машину и заметил на стекле наклейку «Продаю», и тут же его посетила дикая мысль. Когда Ваня показался в дверях, Филипп сразил его вопросом:
– Продаешь машину? Я ее покупаю.
– Покупаешь? Дружок, откуда у тебя столько денег?
Филипп поставил на капот машины рюкзак, и, распахнув его, велел Ване заглянуть внутрь.
– Смотри! Прямо сейчас куплю.
Ваня с ехидством заглянул в рюкзак, и тут же поменялся в лице. Глаза заблестели и спесь поутихла.
– Секунду, – сказал он и отвел Захара в сторону.
Нервно поджимая губы, Филипп закрыл рюкзак и оглядел машину: «Сколько за нее не попросишь, она будет моя». Вернулся Ваня с каверзным вопросом: «Откуда столько?».
– Какая разница? Они твои, машина моя.
– Погоди, я не дал согласия.
Он выдержал паузу.
– Документы покажи.
И на этот случай у Филиппа оказался поддельный паспорт на имя Беркова Максима Александровича. Его он уверенно протянул Ване. И Ваня удивленно воскликнул, открыв паспорт и показывая его Захару:
– Наш земляк? Ты посмотри, братишка, он из Солнечногорска родом.
Эти слова только подкрепили фантазию Захара, он светился самой дружелюбной улыбкой, глядя на Филиппа. Захар действительно решил, что Филипп как персонажи Керуака, с гуляющим в пустой голове ветром болтается по дорогам.
Филипп улыбнулся ему в ответ, гордо вскинув подбородок. Мгновение оставалось, чтобы выдохнуть спокойно. Паспорт, ничем не вызвавший у Вани подозрений, отправился обратно в рюкзак, где, завернутые в майку, на самом дне, лежали настоящие документы, которые вместе с деньгами и пистолетом Филипп забрал из сейфа отца. Он всех перехитрил.
* * *
Внимание Захара привлекли родинки на правой стороне лица Макса – мелкие, но заметные – две над губой и еще две на скуле. «Ничего себе, Синди Кроуфорд», – думал Захар, разглядывая Макса в зеркальце козырька от солнца.
– Опасная книжка, – рассуждал тот. – Я прочитал ее в четырнадцать лет и захотел сбежать. В первый раз. Как там написано на обложке?
Он попросил у Захара книгу и прочитал:
– «Отправила миллион юнцов в дорогу». Миллион юнцов и меня, в том числе. И Захар хочет попробовать?
– Захар? – воскликнул Ваня. – Он у нас знаешь, какой сахар. Он ни за что один не поедет. Какой там ему автостоп! Захар, как говорится, дальше гаража не убегает. Да, братишка?
Захар получил от Вани братский шлепок по колену. Кровь прилила к щекам. Заикаясь, возражал, что никакой он не сахар. Развернулся и протянул руку, чтобы забрать книгу, но не удержал ее и уронил под ноги Максу. Ваня рассмеялся:
– Еще и неуклюжий! Как ты только ни изворачиваешься, чтоб начудить с новой силой. Один раз чуть не утоп на мели, а знаешь почему? Не так вставил трубку от акваланга.
Тут он припомнил, как Захар всегда умоляет прикрыть его перед бабушкой и мамой, когда задерживается.
– Я его отпускаю гулять, потому что с ними Артур. Это их друг. Артур самый адекватный, он им как нянька. Знаешь, почему он мне нравится? Мы родственные души. Я тоже адекватный и тоже нянька Захара. Да, братишка? Помнишь, как ты…
«Только не это!» – про себя взвыл Захар. Ваня хохотал и лихо крутил руль огромными ладонями, смотря по сторонам. Он пустился расписывать промахи брата, а себя выставлял героем этих басен. Притом, болтая об одном, он успевал ненавязчиво демонстрировать великолепие только что проданной машины:
– Видишь, как в поворот входит! А я даже скорость не переключил. Это, знаешь, на тех шарабанах может и занести, а эта пташка мягко стелет. Так вот, я его всегда прикрываю. Скажи, братишка?
– Вань, мы поняли, хватит уже, – умолял Захар.
Смех Макса ударял по остаткам уверенности. Захар думал, как заткнуть брата, и перебил его, спросив Макса, зачем он возвращается в Солнечногорск. Макс отвечал неохотно. Ехал он к дальним родственникам.
– Не знаю, будут ли мне теперь рады. Мы не виделись десять лет.
– Десять лет? Значит, ты наш городок еще большой деревней застал. Как раз с года девяносто пятого все начало меняться. А кто твои знакомые? Скажи, я почти всех знаю, – и Ваня продемонстрировал быстрый обгон плетущегося «Жигуленка».
– Если честно, я не помню их фамилию.
Ваня не отставал: «На какой улице живут? Я тебе всех могу перебрать. На память не жалуюсь».
Захар таил злобу. Ване лишь бы поговорить.
– И улицу я не знаю. Только помню, что у дома была красная крыша, – Макс пожал плечами. – Придется искать.
– Красных крыш в городе полно. Но если вспомнишь фамилию или улицу, обращайся, – ответил довольный собой Ваня. Он прямо-таки лучился от счастья. Все ему удалось: повздорил с первым встречным, продал машину, которую не мог продать почти год, наелся котлет. Захар посмотрел в окно. По полю бродили тени облаков, то вдруг оно заливалось лучами, и тогда Ваня хлопал козырьком, потому что и дорога тонула в слепящем солнечном свете. Когда Ваня, наконец, умолк, Захар решился заговорить с Максом. Придумал вопрос, но, обернувшись, увидел, что Макс уснул.
***
Забыв о наказе брата, Захар оставил машину и пошел за ним в автозаправочный маркет. Ваню он нашел у стеллажа с выпечкой.
– Знаешь что, Вань?
Тот обернулся, и у него вытянулось лицо:
– Ты его одного в машине оставил?!
– Он спит, – отмахнулся Захар. – Знаешь что?
– Иди в машину, умник. Не хватало еще остаться тут на бобылях.
Захар продолжал о своем:
– Представь себе, у него татуировка на руке. Написано «Он зе роад».
Ваня выглядывал из-за щуплого плеча младшего брата в широкое окно маркета, продвигаясь к кассе.
– Чего написано?
– По-английски «Он зе роад», а по-русски «На дороге». Он тоже знает Керуака. Он тоже путешествовал по американским штатам.
– Этот парень?
– Джек Керуак. У него все в книгах из личного опыта.
– Ты допрыгаешься. Будешь потом описывать, как у тебя из под носа ушли шарабан и нехилая сумма. Бери поесть и беги в машину.
Захар схватил с полки пачку чипсов и добавил:
– Когда он проснется, я узнаю, почему он решил путешествовать автостопом.
Ваня остановился, почесывая ручищей свою лохматую русую шевелюру.
– Спроси. Но держи ухо востро. Бери пример с меня. Я говорю с ним, но не выпускаю мысль – откуда у него столько денег? Худое дело не хитрое. Я тебе так скажу, братишка, подозрительный он тип. Это он-то книжки твои написал?
– Да нет же! Ты меня слушаешь?
– Даю сотку, его физиономия висит на доске «Их разыскивает милиция» и никак не может найти. Проверю. Завтра. А когда окажется, что я прав, посмотрим, как ты запоешь. А мне-то премию выпишут. Видишь, как я мыслю? Наперед.
Захар бросил взгляд в окно на «десятку», в которой спал попутчик.
– Пригласим его к бабушке на ужин?
– С ума сошел?
– Я приглашу его, понял?
Они подошли к кассе. Ваня указал на упаковку жевательной резинки и мило, насколько мог, улыбнулся девушке за прилавком.
– Здрасьте. А дайте мне еще вот эту штуку.
Пока она считала деньги, улыбаясь Ване в ответ, тот наклонился к Захару.
– Знаешь что? Я тебя понял, братишка. Иди-ка в машину.
***
Филипп следовал за ребятами, не понимая, уместно ли его присутствие здесь, хотя Ваня и пригласил его поужинать вместе с ними. Он остановился у калитки, рассматривая просторный двор и низкий беленый домик, где на открытых дверях развевался тюль. Окна прикрыты ставнями. В доме жила бабушка Захара и Вани. У деревянных ступенек гудела колонка, и из ведерка через край бежала вода. Ваня поспешил к ней, перепрыгивая лужу, и громко ругаясь: «Вот бабуля! Не могла меня дождаться. Посмотри, Захар, может, она в летнице4». Он скрылся в дверях за тюлевой занавеской. Филипп почувствовал легкий толчок в спину.
4
Просторечие. Уличная хозяйственная постройка. Летняя кухня.