Страница 1 из 53
Пёс по имени Предатель, вызывающе худой, с нервно подёргивающейся серой короткостриженой шкурой… Впрочем, «короткостриженый» - это так, фигура речи, сроду его никто не стриг. В общем, если без лишних слов, пёс по имени Предатель, внешне похожий на шакала не только фигурой, но и в связи с гримасой отвращения, навсегда, по-видимому, прилипшей к его морде, сидел на пригорке, среди мокрой от росы травы, и смотрел на солнце, издевательски медленно приближающееся с востока.
Предатель смотрел на солнце, застывшее над горизонтом, зло жмурился и тяжело ворочал в голове одну-единственную мысль, которая, если перевести её на человеческий язык, звучала просто и убийственно: «Почему?»
Притомившись, он оставил булыжник глобальной мысли, повернул голову вправо и скользнул взглядом по находящимся неподалёку двум десяткам единиц брошенной техники, среди которых – комбайн, картофелесажалки, самоходные косилки, трактор «Беларусь», ЗИЛ-130, ГАЗ-66 и, конечно, неопрятные кучи мусора.
Как всё отвратительно! И весь этот хлам, и солнце, и… И особенно этот Спецназ, считающий себя чистокровной немецкой овчаркой. Он, приближаясь, во весь опор несётся по просёлочной дороге, пролегающей слева от пригорка, вдоль высокого бетонного забора с колючей проволокой наверху. Притормозив, он производит несколько вдохов-выдохов, стремясь поскорее восстановить сбившееся дыхание, а затем сворачивает с дороги влево и, тяжело дыша, бежит по склону пригорка вверх, по направлению к Предателю. Не добежав нескольких шагов, Спецназ резко останавливается и делает шумный выдох.
- Ну!
Предатель бросил на Спецназа презрительный взгляд.
- Не нукай! Не запряг.
- Я – в целях… - Спецназу ещё трудно дышать. – В целях… экономии времени. Сплетница намекает…
Предатель вскочил на ноги и ощерился.
- Да плевал я на время! – визгливо закричал он. – После того, что со мной сотворили, время стало круглым!
Спецназ ошеломлённо присел на задние лапы.
- Чего-чего? Как это время – круглым?
- А вот так!
- Время – это же в длину. Нет? – не вполне уверенно произносит Спецназ. – Но где-то там, где не видно, кончается.
Он смотрит на убегающий вдаль бетонный забор, на вытекающую из-под него и ускользающую на юг реку Горячку, затем переводит взгляд на высящийся за рекою, слева от забора и сопровождающей его дороги, холм с деревьями и кустами на макушке.
- «Где не видно» - это где? – решает, между тем, уточнить Предатель.
- Где командировки, в которых я не побывал с Андреичем. И уже не побываю, наверно, - с грустью ответил Спецназ.
Предатель со снисходительной усмешкой разглядывает собеседника.
- Ладно, время, допустим, кончилось. А что началось?
- Откуда я знаю! – Спецназ дёрнул плечами. – Время кончится там, где я, может, помру. Пардон, подохну. Это люди мрут, а мы дохнем.
На морде Предателя высветилась довольная улыбка.
- Скоро и люди подохнут.
- Помрут или скончаются, - помотал головой Спецназ. – А ещё говорят – «преставился». Это значит – предстал перед Богом. У них песня есть: «Мне есть что спеть, представ перед Всевышним, мне есть, чем оправдаться перед Ним».
Предатель усаживается на прежнее место.
- А вот нам, зверям, оправдываться ни перед кем не надо. И я говорю – подохнут. Потому что когда атомный взрыв, люди не пре-став-ля-ются, как ты тут высокопарно выражаешься, а дохнут. Они дохнут, как тараканы после дезинфекции!
Спецназ вытаращил глаза, вскочил и принялся бегать, обнюхивая всё вокруг.
- Атомный взрыв? Ты о чём?
Предатель с привычным выражением отвращения на морде наблюдает за Спецназом.
- Ты, говорят, мыло от тротила отличаешь?
Спецназ остановился и принял горделивую позу.
- Ну а как? Я ж пенсионер МВД. Пенсию, правда, не платят.
- Кстати, а как так получилось, что ты верой и правдой, как любишь рассказывать, а оказался бездомным? – спросил Предатель.
- Ну, получилось, - замялся Спецназ.
- Вот я и говорю – пусть дохнут.
Предатель поднимается и направляется мимо брошенной техники и куч мусора в сторону леса, куда, по дну лощины, расположенной между пригорком и холмом, устремлена и окутанная ядовитыми испарениями река Горячка. Идёт он заметно сутулясь и излишне тесно прижимая хвост к задним ногам.
- Кто? – хмурится Спецназ.
- Все! Люди, звери, птицы!
Спецназ догоняет Предателя.
- Звери? Звери – это мы с тобой. Правда, домашние. Правда, бывшие домашние.
- Вот именно, что бывшие, - полуобернувшись, роняет усмешку Предатель и ускоряет шаг, переходя на бег. – Лишить молодого здорового пса надежды обрести счастье в личной жизни! Пускай все сдохнут! И я сдохну! Если время круглое, то какого чёрта!
Спецназ сделал рывок, обогнал Предателя и преградил тому путь.
- Подожди, Предатель. Хочешь сказать, атомную станцию взорвут? – Спецназ бросает взгляд на находящийся позади Предателя, в отдалении, бетонный забор. – А? Станцию?
Предатель фыркнул и с ухмылкой посмотрел на Спецназа.
- Да, это я и сказал, придурок!
Он по дуге огибает Спецназа и продолжает свой путь. Спецназ присаживается и гордо выпячивает грудь.
- Чёрт! А я не плох. Надо же, из бреда Предателя про круглое время я вычленил и… Ай да Спецназ, ай да мамкин сын!
Спецназ вскочил и вновь догнал Предателя.
- Где?
- А не желаю с органами сотрудничать! – не останавливаясь, бросил Предатель.
- Но ты пойми!
- Отстань! – огрызнулся Предатель.
- Подожди! – не намерен отступать Спецназ.
Предатель резко остановился и, повернувшись к Спецназу, зло ощерился.
- Когда меня ловили, чтобы лишить надежды обрести семью, ты вступился? Никто не помог, все в разные стороны… Даже бабы.
- Кто ж знал, зачем ловят, - произнёс Спецназ и виновато опустил глаза.
- То-то и оно. Никогда ничего не знаешь. А ещё в органах служил.