Страница 54 из 54
– Понятна, – кивнул Гоша. – Нас гребут, а мы крепчаем!
– Подождите, подождите, – вмешался Башмаков. – Значит, я могу убить собственную жену, а если во втором браке у меня родится гениальный ребенок, то с точки зрения истории меня оправдают?!
– Ерунду ты какую-то городишь! – заволновался Гоша о судьбе своей сестрички Кати.
– Вы, конечно, привели крайний пример, но, по сути, так оно и есть!
– Это так перипатетики думают или Спиноза? – съехидничал Каракозин, которого профессор-непротивленец начал бесить.
– Нет, это мое мнение.
– Тогда приготовь пятнадцать долларов! – посоветовал Гоша.
– Зачем? – испуганно, вмиг утратив академическую безмятежность, спросил философ.
– Докладываю: в Бресте придут большие злые муравьи. Они тоже восстанавливают свой домик. Им надо заплатить, чтобы они твои часы и сковородки вроде муравьиных яиц не унесли. Ясно?
– Да, конечно… Накладные расходы предусмотрены. Но у меня просьба… Вы за меня… Я не умею, понимаете…
– В лапу, что ли, давать не умеешь? – ухмыльнулся Гоша превосходительно.
– Да.
– Как же ты тогда торговать собираешься?
– Не знаю.
– Давайте выпьем за амбивалентность! – предложил Рыцарь Джедай.
Вскоре Юрий Арсеньевич окончательно захмелел, начал излагать свою теорию геополитического пульсирования нации, но на словах «инфильтрация этногенетического субстрата» уронил голову на столик и захрапел.
В Бресте дверь купе отъехала. На пороге стояла молодящаяся крашеная блондинка в таможенной форме. Она окинула пассажиров рентгеновским взглядом. Но Каракозин, точно не замечая ее, продолжал петь под гитару:
Строгая таможенница как-то подобрела и песню дослушала до конца. Джедай отложил инструмент, посмотрел на вошедшую, схватился за сердце и объявил, что всегда мечтал полюбить женщину при исполнении. Таможенница улыбнулась нарисованным ртом и спросила:
– Ничего неположенного не везете?
– Везем, – с готовностью сознался Каракозин.
– Что?
– Стратегические запасы нежности. Разрешите вопрос не по уставу?
– Ну!
– Как вас зовут? Понимаете, я японский шпион. У меня секретное задание – выяснить имена самых красивых женщин в Белоруссии. Если я не выполню задание, мне сделают «кастракири»…
– Что?
– Самая страшная казнь. Хуже, чем харакири, в два раза…
– Ну, говоруны мне сегодня попались! – засмеялась женщина и заправила прядь под форменную фуражечку. – Лидия меня зовут.
– Как вино! – мечтательно вздохнул Джедай.
– Как вино, – многообещающе подтвердила она. – А багаж все-таки покажите!
Гоша, изумленно наблюдавший все это с верхней полки, мгновенно спрыгнул вниз и, подхалимски прихихикивая, начал показывать содержимое баулов. Лидия для порядку глянула багаж и лишь покачала головой, обнаружив под пластмассовым цветником промышленные залежи американских сигарет «Атлантис» и бутылки с национальной гордостью великороссов – водкой.
– А этот? – Таможенница кивнула на Юрия Арсеньевича, спавшего тем безмятежным алкогольным сном, после которого страшно болит голова и трясутся руки.
– А это профессор. Он книжки везет, – объяснил Джедай и кивнул на багажную нишу, откуда свешивались лямки огромной сумки.
Гоша, успевший вернуться на свою верхнюю полку, сделал Каракозину страшные глаза и даже крутанул пальцем у виска.
– Какие еще книжки? – удивилась таможенница.
– А вот – образец! – Джедай взял со столика и протянул ей «Перипатетиков».
– Боже, чем только люди не торгуют! Совсем народ дошел… – не по уставу вздохнула Лидия и, бросив на Рыцаря шальноватый взор, вышла из купе.
Следом за ней Гоша вытолкал и Джедая, предварительно сунув ему в руки сложенные в маленькие квадратики доллары. Тот вернулся минут через десять со следами помады на щеке и молча отдал сдачу.
– Смотри-ка, на пять долларов меньше взяла! – изумился Гоша.
– Любовь с первого взгляда! – поддел Башмаков. – Что же дальше будет?
– Ничего не будет, – вздохнул Каракозин и грустно уставился в окно.
Тем временем состав загнали в специальное депо и стали поднимать на домкратах, чтобы заменить колеса.
– А вы знаете, почему у нас железнодорожная колея шире? – спросил Башмаков.
– Кажется, царь Николай Первый так распорядился? – предположил разбуженный философ.
– Совершенно верно. Инженеры его спросили: будем как в европах дорогу строить или шире? А он им и ответил: «На хер шире?» Вот они и сделали почти на девять сантиметров шире…
– Всего-навсего? – удивился Башмаков.
– Я думаю, это просто исторический анекдот, – заметил Юрий Арсеньевич, облизывая пересохшие губы.
– Анекдот не анекдот, а птица-тройка навсегда обречена менять колеса, чтобы въехать в Европу! – Джедай глянул из снующих внизу железнодорожников.
– Пожалуй, – согласился философ. – Чаадаев сказал однажды: «…Мы никогда не будем, как они. Наша колея всегда будет шире…»
– И длиннее! – добавил сверху Гоша.
– Разумеется, – подтвердил профессор. – А как вы полагаете, у проводников есть пиво?
– Лучше чайком! – посоветовал Башмаков. – Сидите, я принесу.
Когда он воротился, неся в каждой руке по два стакана, спор в купе продолжался.
– А почему именно мы? – возмущался, свесившись с верхней полки, Гоша: после кодирования он стал страшно нетерпим к чужим мнениям.
– А почему они? – не соглашался Джедай.
– А почему мы должны делать колею уже?
– А почему они – шире?
– Может, нам еще на ихний алфавит перейти?
– Может, и перейти!
– По сути, – примирительно сказал философ, радостно отхлебнув чайку, – вы сейчас повторяете давний спор славянофилов и западников. Западники, фигурально говоря, считали: хватит играть в особый путь, мы должны сузить колею, чтобы беспрепятственно въезжать в Европу и со временем влиться в мировую цивилизацию! А славянофилы им возражали: нет, широкая колея – наша национально-историческая особенность и менять ничего не нужно. А Европа, если хочет с нами дружить, сама пусть свою колею расширяет… Каждый по-своему прав, а в итоге – тупик!
– Нет, должен быть какой-то выход, – твердо сказал Джедай. – Просто крутой поворот иногда издали кажется тупиком.
– Смотри на своем крутом повороте яйца не потеряй! – пробурчал Гоша, подозрительно принюхиваясь к чаю.
– А нельзя ли так, – предложил Олег Трудович. – Они на четыре с половиной сантиметра свою колею увеличивают, а мы на четыре с половиной убавляем свою.
– Олег Толерантович, тебе надо в Кремле заседать, а не «челночить»! – захохотал Каракозин.
Колеса переставили, и они покатили дальше – в Польшу. На смену свеженьким церквушкам, полуразвалившимся деревням, раскисшим грунтовкам и раскидистым колхозным полям явились костлявые костелы, глянцевые после дождя шоссейки, аккуратные домики под черепицей и мелко нарезанные обработанные участки.
В Варшаве они расстались. На прощание многоопытный Гоша посоветовал профессору:
– Цену не спускайте, пока не начнут гнать в шею. «Котлы» водонепроницаемые?
– Только одна модель, остальные проницаемые.
– Плохо, – покачал головой Гоша.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.