Страница 1 из 13
Юрий Тимофеев
Не ходи служить в пехоту! Книга 5. Генеральский штаб
Предисловие
Продолжение серии «Не ходи служить в пехоту!»
Читайте:
«Не ходи служить в пехоту!» Книга 1. «Начало движения»
«Не ходи служить в пехоту!» Книга 2. «Война по законам мирного времени»
«Не ходи служить в пехоту!» Книга 3. «Завели. Сели. Поехали. Там разберёмся» 25-летию начала Первой чеченской войны посвящается!
«Не ходи служить в пехоту!» Книга 4. «Штурмовой отряд пехоты. 20-летию начала Второй чеченской войны посвящается!»
Книга 5. «Генеральский штаб» – продолжает повествование о службе Юрия Тимофеева. «Сердюковская» военная реформа и война с Грузией глазами офицера Главного оперативного управления Генерального штаба Вооружённых Сил Российской Федерации.
Посвящается всем, кто пережил боль и скорбь от методов проведения военной реформы, организованной В. Путиным и воплощённой А. Сердюковым. Тут и далее по тексту совпадение с некоторыми фамилиями, должностями политиков и начальников не имеет ничего общего с реально существующими людьми. Текст книги – это полный художественный вымысел автора, не имеющий отношения к большим начальникам и их неприкасаемым персонам.
Последний бой Российской армии советского образца – война с Грузией. Кто реально внёс решающий вклад в победу над врагом? Как это было?
Посвящается солдатам, сержантам, прапорщикам и офицерам 19-й и 42-й мотострелковых дивизий, а именно: 70-го, 71-го, 135-го, 429-го, 503-го, 693-го мотострелковых полков, 292-го самоходного артиллерийского полка, отдельных батальонов «Восток» и «Запад», других частей и подразделений этих дивизий, принимавших участие в русско-грузинской войне. А также всем доблестным офицерам-лётчикам; матросам, старшинам, мичманам и офицерам героического Черноморского флота, всем солдатам, сержантам, прапорщикам, офицерам отрядов спецназа от 10-й и 22-й бригад специального назначения Главного разведывательного управления Генштаба, всем, кто принимал участие в войне с грузинами в составе 56-го гвардейского десантно-штурмового полка 20-й мотострелковой дивизии, парашютно-десантных и десантно-штурмовых полков ВДВ.
Посвящается офицерам Генерального штаба Вооружённых Сил, главных и центральных управлений Министерства обороны.
Глава 1
Россия. Москва. Апрель 2001 года.
Заместителем командира мотострелкового полка в Подмосковье я пробыл менее одного года.
Это было хорошее время. Почти каждый день поздно вечером я выезжал домой в Москву и рано утром возвращался на службу. Хронически не высыпался. Но оно того стоило. Я жил семейной жизнью. В воскресенье был почти всегда выходной, и мы его проводили очень интересно. В субботу вечером я приезжал к обеду, и после посещения какого-нибудь культурного мероприятия (балет или опера, джаз или рок-концерт) мы с Аллой ходили в ресторан, вкусно и не спеша ужинали.
Однажды меня вызвали в управление кадров округа и предложили должность командира мотострелкового полка в Забайкалье. Собственно говоря, я понимал, что если откажусь сейчас, то мне всё равно туда придётся уехать, но тогда на равную должность, и если не в этом, то в следующем году.
Посоветовался с Аллой. К этому времени мы прекратили разговоры о моём увольнении и прочее. Алла хоть и не согласилась с моим призванием быть офицером, но временно смирилась. Воспринимала мою службу как мальчишескую забаву, не имеющую денежного или иного материального смысла.
Но как сохранить при этом семью? Вот в чём вопрос. Приезжать ко мне Алла сможет очень редко. Мои аргументы про гражданских моряков и тому подобное не очень ею воспринимались. Конечно, вариант ехать ко мне на постоянное место жительства даже не рассматривался.
И всё же неприятных разговоров удалось избежать. Договорились, что всё будем решать постепенно, по мере продвижения. Это означало, что проблема не решена, и мы будем полагаться на русский «авось». В целом я признавалсясебе, что Алла основательно поднадоела, и меня не страшила разлука с ней. Однако распускать мысли я себе не позволял, полагал, что разлука нам пойдёт на пользу и поможет принять решение, да и дочь имела для меня огромное значение. Будь что будет.
Перед отъездом встретился с Игорем. Пошли поужинать в мексиканский ресторан. Мне не давала покоя та встреча с ним в парке, когда мне показалось, что Игорь хочет что-то сказать, но не решается. Лезть к нему в душу тоже не хотелось.
Выпили крепко, и Игорь поведал самое сокровенное.
Он не любит жену, во всех смыслах. Мучается. Она хороший человек, и претензий к ней нет, но он её не любит. Уйти не может решиться, потому что дети и тесть. Другой женщины у него нет: не хочет с кем-то связываться. Планирует уйти и жить один, а для утех всегда найдёт кого-нибудь. Вот так. Именно это я и подозревал. Игорь выговорился. Ему тяжело. А я не знаю, что ему сказать и что посоветовать. Чем помочь? Вот сидим мы с ним, взрослые мужики – один командир полка, другой занимает полковничью должность в ФСБ – и совершенно ничего не понимаем в элементарном деле под названием семейная жизнь. В конце концов он напрямую спросил:
– Ты бы как на моём месте поступил?
– Поговорил бы с женой. Всё ей рассказал, как ты сейчас. Она у тебя умная и достойная, должна понять и поможет всё разрулить. Тем более ты собираешься себя нормально вести по отношению и к ней, и к детям. Опять же, ты не к согласной со всем хохлушке ушёл. Тут совершенно другое, новой женщины просто нет. Нет никаких имущественных и денежныхвопросов. Пока что жена – самый близкий тебе человек. Ну а если с ней будет всё нормально, то и с тестем всё будет хорошо, ты же остаёшься отцом его внуков. Тут такое дело. Но это моё мнение, я в этих вопросах человек бесхитростный и неискушённый.
– Ты прав, Юра. Я тоже так хочу поступить. Просто мне не с кем поговорить, посоветоваться, и немного страшно. Ты в армии и у вас там есть дружба, можно с кем-то дружить, а мне не с кем. Я один! Понимаешь? Нельзя никому и ничего сказать! И ты у меня единственный друг! Понимаешь? Единственный. Если мы рассоримся, то не будет никого. На всём свете! Я привык. Я сам с собой разговариваю. Мне интересно поговорить откровенно с умным человеком.
– Поговори со мной. Мне всегда с тобой интересно, Игорь. Но ты же ничего не рассказываешь.
– А ты интересуешься? У тебя в голове одна война. Одни БМП, танки, САУ, «Тунгуски», «Шилки», вертолёты, самолёты и Чечня с Карабахом.
– Я не спрашиваю тебя из деликатности. Боюсь, что тебе нельзя ничего рассказывать. Считаю, что ты сам, если сможешь, то мне всё расскажешь.
– Как бы не так! А ты возьми да расспроси! А то мне кажется, что ты снисходительно к моей нынешней службе относишься, высокомерно, и всем видом показываешь, что тебе неинтересно и даже брезгливо. Типа ФСБ – это про то, как подсматривать, подслушивать и пытать в подвалах Лубянки. Показываешь, что это ниже твоего достоинства.
– Если честно, ты во многом прав. Но не во всём. Мне интересно. Даже очень. Но я не знаю, о чём можно, а о чём нельзя тебя спросить.
– А ты спроси. Я сам решу, что можно, а что нельзя тебе говорить.
– Тогда извини меня. Выходит, я тебя совершенно не понимал. Раз такое дело, то рассусоливать нечего. Подведём черту. Принимаешь моё объяснение и извинение, и начинаем разговаривать, как в старые добрые времена. Идёт?
– Идёт.
Игорь заказал бутылку текилы, вино отодвинули в сторону. Выпили два раза.
– Расскажи, чем ты там занимаешься? – первым обратился я к Игорю.
– Всем.
Повисла тишина. Я взял паузу и решил её держать, как учил знаменитый русский режиссёр советского периода.
Игорь молча смотрел мне в глаза. Постепенно молчание переросло в подобие игры, кто первым моргнёт.
Мне это уже не нравилось. Как командир, я должен брать инициативу в свои руки. Это всё-таки не спектакль.