Страница 2 из 15
До сих пор произведения этого известного германского политика и плодовитого публициста не переводились и на русский язык. Однако на общем фоне празднования юбилея прибалтийской независимости вполне можно надеяться, что первое русскоязычное издание книги, по-немецки названной «На исходе германской политики на Востоке», найдет своего читателя сразу в нескольких странах. Следует отметить, что если для самого Виннига прибалтийский излом конца Первой мировой войны (и сразу после нее) был финалом предыдущего этапа – свертывания германской политики в регионе, то современным исследователям и читателям все же, на наш взгляд, эти же события представляются началом новой эры, ведь речь идет о зарождении государственности Эстонии и Латвии, к чему автор имел непосредственное отношение. Этим обусловлено иное название представляемых мемуаров в русском издании.
Если решение задачи по вводу в научный оборот мемуаров А. Виннига за пределами немецкоязычного круга исследователей сможет быть отнесено к длинному счету России, выставленному странами Балтии в связи с иностранной оккупацией последних, то это можно лишь приветствовать. В текущих межгосударственных и межнациональных дискуссиях о прошлом иного выхода, кроме историзации и демифологизации, попросту нет, а для этого нужно по меньшей мере выслушать «и другую сторону».
Будущий генеральный имперский уполномоченный по Прибалтике родился в 1878 г. в сердце Германии – Гарце, в многодетной семье гробовщика, а затем сделал едва ли не образцовую – по понятиям индустриальной эпохи – карьеру выходца из народа, убежденного социалиста, благодаря упорному труду и самообразованию обнаружившего в себе таланты умелого профсоюзного лидера и публициста. Как и многие его сверстники в позднем Кайзеррейхе, молодой каменщик Август Винниг с политической принадлежностью определился быстро, вступив в Социал-демократическую партию Германии, стремительно набиравшую после отставки Бисмарка политическое влияние. Заслужив доверие активистскими подвигами в стычках со штрейкбрехерами и на профсоюзной работе, пройдя необходимую закалку в рядах прусской армии, Винниг к 30 годам проявил незаурядный талант митингового оратора, организатора экономических стачек и журналиста-производственника. Вполне возможно, он был и ловким карьеристом, ведь, быстро продвигаясь по партийной линии, сумел еще до Первой мировой войны успешно баллотироваться в парламент вольного города Гамбурга.
Вполне вероятно, Винниг уже тогда тяготел к правому крылу социал-демократии, все более настроенному на легальную оппозиционную деятельность в консервативной монархии и рассчитывающему на поступательное развитие парламентаризма вплоть до будущего вступления социалистов в правительство, как это произошло во многих европейских монархиях XX века. После того как в 1912 г. СДПГ получила крупнейшую фракцию в рейхстаге, под аккомпанемент трескучих фраз Вильгельма II, что он намерен быть «кайзером бедных», такие взгляды уже не выглядели ревизионистской утопией.
Первые дни августа 1914 г. покончили с антимилитаристскими и интернационалистскими лозунгами подавляющего большинства европейских социалистов. Международное товарищество рабочих распалось, все (пусть и не без споров) депутаты рейхстага от СДПГ проголосовали за установление на время войны гражданского мира и за одобрение чрезвычайных военных кредитов. Вполне искренним сторонником оборонческого, националистического течения в германской социал-демократии стал и Винниг, гордившийся достижениями социализма именно в Германской империи и искавший соединения национального воодушевления с социальной справедливостью, как и многие из его сверстников в 1910-1920-е гг. Поддержка военных усилий Германии, гордость успехами кайзеровской армии привела Виннига к стремлению послужить военной машине Кайзеррейха пером. Вскоре он – как и многие интеллектуалы из различных слоев общества – стал сотрудничать с высшими штабами и военными изданиями, причем изменой классовому сознанию или долгу члена СДПГ гамбургский депутат это отнюдь не считал. В этом его вполне поддерживали и его новые знакомые, в том числе работавший на германские спецслужбы А. Парвус.
Винниг обзавелся связями в военной среде и смог преодолеть известное недоверие кадровых офицеров к «безродному сброду», которым до войны в армейской среде считали любого социалиста. Военная усталость в германском обществе и резкая критика тяжелых испытаний в безнадежной войне привели в 1916–1917 гг. к распаду СДПГ, как и многих других европейских социал-демократий. Почти 40-летний Винниг, успешно избежавший фронта, – хотя мог бы пойти добровольцем, как некоторые из его единомышленников, – осознавал растущую популярность ультралевых и антивоенных лозунгов. Но на поводу у конъюнктуры не пошел, напротив, проникаясь все более националистическими воззрениями. Как и большинство его однопартийцев, большевизм он ненавидел и главной своей задачей полагал борьбу с его экспансией любой ценой. Политические перемены в Германии были неизбежны, а явное военное поражение Центральных держав наконец открыло перед социал-демократами возможность прямого участия в правительстве и внешней политике. Одним из первых ответственное назначение получил и А. Винниг, став в октябре 1918 г., еще при последнем кайзеровском правительстве Макса Баденского, специальным эмиссаром в Прибалтике, которую тогда попытались готовить к сопротивлению большевистскому вторжению, неизбежному и скорому.
При всей оправданности критики в адрес германской оккупационной политики шансов исправить ее наследие у Виннига не было вовсе. Он прибыл в Ригу и Ревель слишком поздно, а вплоть до начала ноября 1918 г. необходимости в резкой перемене курса в отношении эстонских и латышских националистов в германских штабах почти никто не ощущал. Не слишком готова была рисковать прямым конфликтом с оккупантами и местная элита – тем более что господствующие позиции в регионе исторически занимали балтийские немцы, не намеренные в большинстве своем допускать формирования национальных государств. Новый эмиссар из Германии никакого «прибалтийского опыта» не имел, опираясь лишь на свою краткосрочную поездку накануне и поначалу не подозревая обо всех нюансах сложившейся за время германской оккупации расстановки сил. Но это не помешало ему «врезаться» в местную политику с места в карьер. У социалиста и бывшего пролетария А. Виннига были неплохие шансы как у посредника, но вплоть до краха кайзеровского режима возможностей для радикального пересмотра прежней политики Германии в Прибалтике он не имел.
Все изменили Ноябрьская революция, крайне быстрое революционное разложение войск 8-й германской армии в Прибалтике, растерянность штабов и беспомощность образовавшихся германских солдатских советов. Только теперь опытнейший партийный функционер оказался на гребне событий, фактически присвоив недостававшие полномочия, ссылаясь на поддержку его пришедших к власти в Берлине однопартийцев. Он стремился (и довольно удачно) стать «прибалтийским Носке», то есть обуздать мятежных солдат, сохранить минимальный порядок и не допустить прорыва к власти ультралевых. Пользуясь флером старого социалиста и статусом депутата еще с довоенных времен, он легко обретал доверие и солдатской массы, и местных социалистов, и дезориентированных штабных офицеров. В достижении главных его целей – сохранения всех тех позиций Германии на Востоке, что еще казалось возможным спасти, недопущения большевизма на Запад и успешной эвакуации военного имущества, сырья и продовольствия с тех территорий, что проигравшим в Великой войне придется покинуть, – независимость Латвии и Эстонии для него была лишь средством, впрочем, как и для прибывших в регион первых британских эмиссаров. Это и характеризует отношения автора этих мемуаров к населению Остзейского края – более чем что бы то ни было.
Август Винниг в латышском и эстонском пространствах публичной истории – по большому счету фигура забвения и умолчания. Однако в научно-популярной литературе и публицистике все же встречаются краткие упоминания о нем, о его деятельности и… о потребительском, если не сказать – цинично-утилитарном отношении к нему, распорядителю реальной власти и денег, пусть и в недолгий период ноября 1918 – февраля 1919 г. В Латвии с его активностью связывают главным образом признание пореволюционным Берлином первого временного правительства Ульманиса. Наиболее показателен, на наш взгляд, пассаж из юбилейного панегирического издания 2012 г., посвященного 135-летию Ульманиса[2]. В нем отмечается следующее:
2
Следует отметить, что богато иллюстрированная книга «Карлису Ульманису 135 лет» подготовлена издательством «Лауку Авизе», специализирующимся на выпуске национал-романтической литературы по истории, в сотрудничестве с Национальным историческим музеем Латвии и политической партией «Крестьянский союз Латвии», которая считает себя преемницей Латышского крестьянского союза под руководством К. Ульманиса.