Страница 5 из 6
– Я тоже.
– Как ты хочешь это сделать?
– Может, прямо так?
– Ладно.
Но никто из нас не знает толком, с чего начать. Мы делаем кое-какие бестолковые попытки к слиянию наших тел, но безрезультатно. В конце концов я закидываю его ногу себе на бедро. Не знаю, чего мне хочется больше в этот момент: смотреть на него или на нас. В итоге я выбираю второе и оставляю за Малдером право направить мой член внутрь.
Мне представлялось, что наши тела соединятся неким волшебным образом, но этого не происходит. Мы неуклюже возимся, и когда я уже чувствую, как начинаю погружаться в теплые влажные складки его тела, он ерзает, и я выскальзываю. Он цепляется за мои плечи, тяжело дыша, и я убираю упавшие ему на лицо волосы.
– Ты в порядке? – спрашиваю я.
– Все иначе. Немного жжет. Я не хочу… не хочу тебе как-нибудь навредить.
– Это быстро пройдет, обещаю. Ты мне не навредишь. Но, если это чересчур или слишком быстро, мы можем сбавить темп.
– Что если я не готов? Как я узнаю?
Поначалу мне кажется, что он имеет в виду эмоциональную составляющую, но второй вопрос проясняет для меня его мысль. И раз у него нет непосредственного опыта, то и вправду, как он узнает? Я запускаю руку ему между ног и скольжу средним пальцем внутрь. Он напрягается, и я чувствую сопротивление его тела.
– Расслабься, – шепчу я ему.
– Я пытаюсь.
Я понимаю причины его нервозности, вспоминая несколько своих первых сексуальных опытов, когда проникновение походило на вторжение в мое тело, и неважно, как сильно мне этого хотелось. Я перемещаю руку, медленно вынимая палец и снова вводя его, на этот раз чуть изогнув. Должна признать, с длинными пальцами достичь цели куда легче. Он открывает рот, резко втягивая воздух, и дергает бедрами вверх.
– Хорошо? – уточняю я.
– Угу.
Я неторопливо включаю в игру большой палец, слегка водя им над чувствительным маленьким бугорком, отчего Малдер в итоге будет на седьмом небе, а потом начинаю массировать сильнее, ощущая, как он постепенно увеличивается от движений моего пальца. Малдер стонет и ногой притягивает меня ближе.
– Тебе нужно рассказать, что ты чувствуешь, – напоминаю я.
– Это такое ускользающее ощущение. Не знаю.
Я замедляюсь и начинаю выписывать большие круги, постепенно усиливая давление и силу нажатия. Я понимаю, что делаю все правильно, когда его бедра приподнимаются, но затем он отстраняется, и моя рука соскальзывает.
– О, это было… – Его дыхание сбивается.
– Все в порядке. Двигайся со мной, а не от меня.
Мы начинаем с начала, но быстро возвращаемся к тому, чего достигли. Моя рука устает немного быстрее, чем обычно, но останавливаться не вариант. К счастью, он вскоре понимает, как соответствовать установленному моей рукой ритму бедрами. Осталась только одна вещь, которая, как мне кажется, нужна ему, чтобы я могла довести его до разрядки.
– Я хочу, чтобы ты попытался сжать мой палец, – говорю я.
– Что? – выдыхает он.
– Подумай о внутренних мышцах и постарайся их сжать.
Его бедра напрягаются вокруг моей руки.
– Не ногами – изнутри. Ты можешь это сделать, нужно просто сконцентрироваться.
Решительное выражение возникает на его лице, и я чуть замедляюсь, чтобы заставить его хотеть этого еще сильнее.
– О, не останавливайся, – говорит он, когда я ощущаю легчайшее давление вокруг пальца.
– Не буду.
– Не останавливайся, не останавливайся. О, Скалли, это… о…
Он напрягается и раскачивается вперед. Его ногти впиваются мне в плечи, отчего по моему телу прокатывается волна желания. То давящее томление, что я ощущала прежде, снова становится сильным и болезненным. Я убираю руку между ног Малдера и оборачиваю ее вокруг своего члена, повторяя его движения чуть ранее. Глубоко внутри меня возникает потребность, напоминающая жажду, когда вожделенный стакан воды находится вне досягаемости.
– Ты мне нужен, – бормочу я. – Малдер, пожалуйста.
– Ты тоже мне нужна.
На этот раз повозившись чуть меньше, я все-таки направляю себя внутрь. И, о боже мой, погрузиться в этот жар, и влажность, и плотный захват его тела просто… о боже. Но Малдер жалобно стонет, отрывисто хватая ртом воздух, и я останавливаюсь на полпути, просто обнимая его.
– Что не так? – спрашиваю я.
– Ничего, – выдыхает он. – Ничего, это просто… это ощущается… иначе.
– Так здорово чувствовать тебя.
– Больше. Я хочу большего.
– Уверен?
– Целиком. Я хочу почувствовать тебя целиком. Пожалуйста.
Я вхожу еще глубже, пока наши бедра не соприкасаются, и тогда останавливаюсь, наслаждаясь моментом. Наши животы прижаты друг к другу, ноги сплетены, его грудная клетка вздымается от глубоких вздохов в том же ритме, что и моя, и я буквально перестаю понимать, где я начинаюсь и заканчиваюсь. Я двигаюсь, и он следует моему примеру. Я обнимаю его рукой, и он проделывает то же самое.
Приятные ощущения несколько иные: сильнее и больше похожи на покалывающее давление. Они побуждают меня устремляться вперед. Сердце бьется так же быстро, как пульсирует кровь в паху. Она стремительно несется по моим венам, разливаясь теплом по груди и вызывая набухание в паху. Мне хочется двигаться быстрее, но в этой позиции у меня мало возможностей для маневра.
Я останавливаюсь, чтобы перекатить Малдера на спину и переместить вес тела на колени. Новая поза заставляет Малдера шире развести ноги, и я закидываю правую себе на плечо. Он нетерпеливо обхватывает мою задницу, и я с силой толкаю в него, на этот раз немного вращая бедрами.
– О боже! – выкрикивает он. По крайней мере, мне так кажется: он испускает протяжный вздох и стон, но звучит похоже.
В общем, вынуждена с ним согласиться: о боже! Обожеобожеобожеобоже. Все, что находится ниже моего таза, начинает напрягаться. Должно быть, это оно. Я ощущаю неизбежное приближение разрядки. Малдер вновь хмурит лоб в выражении глубокой концентрации. Я чувствую его – я чувствую, как он втягивает меня глубже, сжимает сильнее, и мои глаза начинают закатываться.
– О боже, о боже. – Не знаю, кто это выкрикивает, но чувствую себя, как бутылка шампанского, которую только что откупорили. Все давление, что накапливалось внутри меня, взрывается искрами за моими опущенными веками с такой силой, что я не могу дышать – только стонать и дрожать. Малдер подо мной также тихо стонет, пяткой левой ноги упираясь мне в задницу.
Я вот-вот упаду, но собираю достаточно сил для того, чтобы снять его ногу с плеча и повернуться на бок. Мне хочется плакать, когда наши тела разъединяются. Мы одновременно тянемся друг к другу и снова сплетаемся телами, чуть более липкие и потные, чем прежде.
– Ого, – говорит он.
– Да.
– Не могу двигаться.
– Я тоже.
– Ты была права насчет оргазма – спазмов как не бывало.
Я посмеиваюсь.
– Это хорошо.
– И, Скалли, дважды? Подряд? И это ведь не какой-то перепихон по типу «трах-бах, спасибо, до свидания».
– Так не всегда бывает.
– Правда?
– Да.
– Ха. – Он смотрит в потолок, размышляя над моими словами. – Значит ли это, что мне надо чувствовать себя польщенным – или тебе?
Я смеюсь и пожимаю плечами. Малдер прижимается щекой к моей руке и вздыхает. То, что мы лежим вместе подобным образом, совсем не кажется странным.
– Мне все еще нужно принять горячую ванну? – спрашивает он.
– Да. Хотя бы просто, чтобы помыться.
– Не хочешь присоединиться?
– Да, конечно. Погоди минутку.
– Надо было тебя предупредить: от секса я становлюсь сонным.
– Не я. – Я зеваю.
– Ладно.
– Скалли, насчет завтра.
– Грелка, обезболивающее, и тебе надо будет научиться пользоваться тампоном. Погоди, моя грелка перегорела, и мне пришлось ее выбросить. Что-нибудь придумаем.
– Да, жду не дождусь, вот это будет здорово.
Я снова посмеиваюсь, на этот раз уткнувшись носом в матрас и закрыв глаза.
– Но, – говорит он, – я имею в виду, что случится завтра? Что с нами будет дальше?