Солнечные истории

Поверив, что никуда не подходит, потому что нет у него никаких талантов – ни певческого, ни плотнического, ни красоты, – грустный Бурый Соня поднялся на пологий холм к большому дереву с дуплом в стволе. У него не было гнезда, которое можно было бы назвать домом, и ему нужно было тёплое место для сна, так что он запрыгнул на нижнюю ветку и карабкался, пока не добрался до дупла.

Внутри его встретила полная темнота, но вдруг оказалось, что его большие глаза отлично в ней видят, так что он быстро понял, что не один. Под лапами было гнездо, полное целых яиц, а над головой широко открылись два огромнейших глаза.

– Простите, что разбудил, – зевнул Бурый Соня, который так устал, что его качало из стороны в сторону. – Я вылупился не в том гнезде и теперь пытаюсь…

– Мой дорогой мальчик! – ахнула сова, спрыгнула к бурому птенчику и крепко его обняла. – Когда твоё яйцо укатилось из гнезда, я везде искала, но днём было слишком светло, чтобы что-то разглядеть, и я вернулась в дупло. Как ты нашёл путь домой, маленький умница?

Но Бурый Соня уже задремал.

Позже этой же ночью бурый птенец проснулся и обнаружил, что полная луна окрашивает Нарциссовый лес в тона полуночно-голубого и серебряного и что его большие тёмные глаза могут разглядеть весь лес в блестящих деталях. Он видел плотников дятлов, прекрасных лебедей, музыкальных дроздов и до самого подножья холма, где добрая мама-утка спала, уютно прильнув к своим утятам. Все они мирно спали, пока совёнок рассказывал маме о дневных приключениях и чудесных птицах, которых встретил на пути.

– И так я узнал, что не принадлежу другим семьям, – вздохнул он – солнце уже подбиралось к горизонту. – Потому что я оказался в Нарциссовом лесу единственной птицей без особых талантов.

– У всех есть талант, – мама погладила его по голове кончиком крыла. – Только сова смогла бы найти путь домой так, как ты, потому что нас отличают ум и мудрость.

– Не думаю, что я такой уж мудрый, – возразил Бурый Соня, который вспомнил о загадке, которая занимала его на протяжении всего долгого похода. – Я так и не понял, почему лес называется Нарциссовый. Сегодня я видел крокусы, колокольчики и подснежники, но никаких нарциссов не встречал.

– Это потому что ты вылупился перед самым интересным, – прошептала мама-сова.

– Что за самое интересное, мама? – спросил он.

– Смотри, – она улыбнулась и указала на горизонт.

Бурый Соня проследил за маминым взглядом и увидел рассвет.

Когда солнце показалось над горизонтом, сияя сквозь деревья, затопляя лес тёплыми волнами света, земля, просыпаясь, засияла.

Тогда и началось самое интересное.

Вдруг спящие нарциссы пробились сквозь подлесок, и каждый жёлтый цветок раскрылся к жизни – весь Нарциссовый лес покрылся золотым ковром.

– Весна правда пришла, мама, – прошептал Бурый Соня в восторге. И когда он заглянул обратно в дупло, яйца с его братьями и сёстрами начали качаться взад-вперёд…

Крольчонок. Кэролайн Джускус

Бо, маленькая бурая крольчиха, застучала лапками.

– Эй, Старик Рэд! – закричала она. – Поймай нас, если сможешь!

– Нам нравится играть в догонялки! – поддержал её брат Бак – он прыгал с ней рядом: вверх-вниз, вверх-вниз. – Так грызть твой салат куда веселее!

Старик Рэд Рафферти поднял взгляд – он вскапывал грядку с овощами – и завопил. Кролики развернулись и бросились бежать.

Они перепрыгнули через морковную ботву и пронеслись по поросшему травой краю участка.

Старик Рэд гнался за ними так быстро, как только мог – розовые щёки раздуваются, толстый живот трясётся. Но, без малейшего промедления, кролики скрылись в своей норе.

– В следующий раз, как увижу, что вы грызёте мой салат, – проревел он, – сделаю из вас кроличье рагу!

Но Бак и Бо его не слышали. Они были в безопасности под землёй, со своей семьёй.

– Это было весело! – радовалась Бо. – Давай завтра повторим! Заведём его в крапиву. От неё он всегда прыгает, как сумасшедший!

– Не стоит, – предупредила мать. – Люди опасны.

– Что такое «люди»? – спросил их младший братишка, Кит.

Бак рассмеялся.

– Кит не знает, что такое люди!

– Он такой малыш, – всплеснула лапками Бо. – Он вообще ничего не знает.

– Тихо, – велела мама.

Кит спрятал мордочку в лапках. Как ему что-то узнавать, если Наружу ему нельзя? Он знал, что они посмеются, если он снова спросит, но если он не спросит, то как узнает?

– Так что такое «люди»? Что-то вроде морковки? – Морковку Киту есть ещё не разрешали. Он только пил материнское молоко.

– Морковки! – захохотал Бак. – Ты слышала, Бо!

Бо взвизгнула от смеха, но притихла, когда мама бросила на неё строгий взгляд.

– Когда мне можно будет выйти Наружу? – вздохнул Кит. – Сидя здесь, я так ничему и не научусь.

Он был по горло сыт посиделками в норе, пока Бо и Бак попадали в приключения снаружи. Каждый день они рассказывали ему о маргаритках, клевере, одуванчиках, салате и большом жёлтом шаре, который греет им спины и никогда не падает с неба.

– Скоро, – сказала мама мягко. – Но сначала тебе нужно вырасти достаточно, чтобы суметь убежать от Лиса Вилли. Не говоря уж о Старике Рэде Рафферти.

– Старик Рэд – людь? – спросил Кит.

– Он чудовище! – воскликнула Бо. – Лицо у него красное, а пузо толстое, потому что он съел слишком много кроликов.

– А Лис Вилли хитрый и лживый, – подхватил Бак. – Он сделает что угодно, чтобы обхитрить тебя и съесть.

– Но меня он никогда не поймает, – хвастливо сказала Бо. – Я слишком умная.

– Я бегаю быстрее, чем он, – позлорадствовал Бак, вытягивая длинные задние лапы.

Кит посмотрел на свои собственные маленькие лапки и задался вопросом, сможет ли он когда-нибудь вообще бегать быстрее, чем Лис Вилли. Но всё равно ему отчаянно хотелось подняться Наружу, пусть там и жили чудовища и лисы. Ему хотелось увидеть шмелей в пушистых полосатых шубках. И толстых зелёных гусениц, которые по волшебству превращаются в бабочек.

«Знаю, – подумал он. – Завтра, когда все пойдут Наружу… Я пойду за ними!»

Он знал, что мама всегда остаётся поблизости от норы, но если он будет ловким, как Лис Вилли, то сможет проскользнуть мимо неё. Он маленький, в конце концов – она его, может, даже не заметит!

Сама идея заставила его улыбнуться, и ночью ему снились шмели, бабочки и большое жёлтое солнце. К тому моменту, как наступило утро, он едва ли был готов прождать ещё хоть минуту.

Бо с Баком устроили настоящее представление из сборов Наружу за завтраком.

– Ты не знаешь, что пропускаешь, – захихикал Бак.

– М-м-м, сочная морковная ботва, – поддразнила Бо и последовала за Баком в туннель.

– Не обращай на них внимания, – вздохнула мама. – И если я тебе понадоблюсь, просто стучи. Не волнуйся, Кит. Очень скоро ты будешь ходить с нами.

Кит улыбнулся.

«Скорее, чем ты думаешь!»

– Думаю, я вздремну, – он притворился, что зевает.

– Хорошая идея, – одобрила мама и попрыгала вслед за Бо и Баком.

Кит досчитал до трёх и последовал за ней, не спуская глаз с её хвостика, мелькающего в темноте. Нора была целым лабиринтом туннелей, и он не мог позволить себе потеряться. Вдруг её хвостик исчез, и Кита ослепил яркий свет, сияющий сквозь вход в нору.