Страница 1 из 4

Интервью с самим собой

Штокбант Исаак

Исаак Романович Штокбант

«Уж сколько раз твердили миру, что лесть вредна»

Нет такого школьника, который не читал бы басню Крылова «Ворона и лисица». На приёмных экзаменах в театральном институте эту басню читает каждый пятый поступающий. И я слушаю от каждого пятого историю о том, как ворона поддалась на лесть лисицы, каркнула. Сыр выпал. «И с ним была плутовка такова».

Я написал книжонку «Посмеёмся и погрустим». Небольшая книжонка про большую (в смысле возраста) прожитую жизнь. Раздарил эту книжонку своим друзьям и знакомым, и все, прочитав её: «Вы талант, вы романтик, вы лирик, вы поэт, вы, вы, вы… пишите продолжение». Слаб человек. Знает, что лесть вредна, но устоять не может.

Нет, это не продолжение. Нельзя продолжать записки об одной жизни больше, чем сама жизнь. Я пишу о том, что забавного и не очень случилось сегодня, вчера или давно-давно, о чём я не вспомнил, когда писал первую книжку. Для тех, кто её не читал, для краткости заполню анкету.

Исаак Романович Штокбант

Анкета

Фамилия.

Штокбант.

Имя.

Исаак. В переводе с древнееврейского «Он смеётся». (Читайте Библию.)

Отчество.

Романович. К царствовавшим Романовым никакого отношения не имею. К секретарю Ленинградского обкома партии Романову – слава Богу, тоже!

Год рождения.

Не надо об этом.

Место рождения.

Ленинград.

Национальность.

Йерве. Простите, написал справа налево «Еврей».

Образование.

Высшее, театральное.

Специальность.

Режиссёр.

Место работы.

Санкт-Петербургский государственный театр

«Буфф».

Должность.

Художественный руководитель театра.

Имеете ли почетные и учёные звания?

Почётное звание – народный артист России.

Учёное звание – профессор.

Семейное положение.

Женат. Дочь, внуки, внучки, правнучка – все есть.

Состоите в какой-либо партии?

Не состою.

Состояли ли в партии раньше?

Состоял. В КПСС (Коммунистическая партия

Советского Союза) с 1944 года до её ликвидации.

В комсомоле?

Да.

В пионерах?

Да.

В октябрятах?

Да, да, да!

Теперь, уважаемый читатель, ты знаешь, чью книжку держишь в руках. Если анкета тебе не понравилась, выброси книжку в помойное ведро.

Жена, дети, внуки, внучки, правнучка – все есть

Некрасивая история

В 1944 году я вступил в КПСС – Коммунистическую партию Советского Союза. Я был офицером, воевал и быть коммунистом подразумевалось само собой. До шестидесятых, до увольнения из армии и поступления в театральный институт я верил в торжество коммунистических идей. Потом я причислял себя к числу «шестидесятников» и считал своим долгом изнутри перелицевать партию, сделать её «партией с человеческим лицом». Я ставил острые, как мне казалось, обличительные спектакли, чтобы перестроить партию и всю нашу жизнь. Когда партию расформировали, я не жалел. Я давно понял тщетность усилий таких чудаков, как я. В личном плане я партии ничем не обязан. Все награды (кроме военных), мои почётные и учёные звания я получил уже после того, как КПСС расформировали… Все, кроме одного гадкого случая.

В начале семидесятых я уже несколько лет работал в должности главного режиссёра в петрозаводском Русском драматическом театре. «Исаак, давай мы тебя выберем секретарём нашей партийной организации», – сказал за рюмкой водки в петрозаводском Доме актёра директор театра, потомственный карел Сергей Звезды.

– Ты что, с ума сошёл? – говорю ему. – Ну и шутки у тебя!

– Я не шучу. Мне посоветовали поговорить с тобой.

– Кто тебе посоветовал такую чушь?

– Это не чушь. Тебе хотят присвоить звание заслуженного деятеля искусств Карелии, но у тебя нет никакой партийной нагрузки.

Петрозаводск. В этом театре я пошел на сделку с партией

– Мне достаточно и того, чем я занимаюсь. Если моя работа их не удовлетворяет, могу написать заявление об увольнении.

– Исаак, не дури. Если бы было так, они бы не советовали поговорить с тобой.

– Это что, сделка?

– Называй как хочешь. Почётное звание тебе не помешает.

– Главный режиссёр и парторг в одном лице? Разве может быть такое?

– Раз предлагают, значит может. Пособираешь членские взносы один год, получишь звание, а потом перевыберем по твоей просьбе… Давай ещё по одной… Подумай.

Выпили «ещё по одной». Закусили селёдочкой с картошкой.

– Ну как, Исаак?

– Дай подумать. – Я уже знал, что соглашусь, но было как-то стыдно перед собой.

Меня выбрали в секретари. Через месяц присвоили звание заслуженного деятеля искусств Карелии. По прошествии года я провёл партийное собрание, на котором попросил освободить меня от почётной партийной нагрузки в связи с чрезвычайной загруженностью в должности главного режиссёра. Меня освободили. Почётное звание никакой радости мне не доставило. Было стыдно, что получил его в результате сделки с партией. Вот такая некрасивая история. Каюсь.

Теперь я не состою ни в какой партии. Если бы какая-либо из них предложила мне вступить в её ряды, я бы нашёл повод отказаться.

Почти полвека я состоял в КПСС. Этого вполне достаточно для жизни одного человека.

Снимается кино

Питерское ТV снимает про меня кино. Почему? Наверно, потому, что сегодня я, один из немногих, ветеран Великой Отечественной, «в строю», руковожу крупным театром, ставлю спектакли.

– Исаак Романович, мы вас снимаем, когда вы выходите из машины, поднимаетесь по парадной лестнице и входите в театр.

В театр обычно я вхожу со служебного входа. Но для кино снимают красивый кадр.

– Спасибо, Исаак Романович! Снято! Теперь вы идёте по вашему длинному коридору к себе в кабинет.

Иду, такой деловой и независимый, со скоростью, с какой давно уже не хожу.

– Исаак Романович, нельзя ли помедленнее. Мы не успеваем.

– Для вас, пожалуйста. – Засовываю одну руку в карман и иду медленно, как будто по пути о чём-то думаю.

– Снято! Теперь, Исаак Романович, входите в свой кабинет, садитесь за стол и начинайте работать.

Совершаю всю эту процедуру. Усаживаюсь за стол, напяливаю очки на нос, открываю какую-то папку, что-то отмечаю карандашом на какой-то деловой бумаге.

Господи! Неужели люди, которые будут смотреть всё это по телевизору, не понимают, что это фальшак, кино, что человек не может серьёзно работать, когда его снимают. Невольно вспоминаю, как по телеку почти ежедневно показывают Владимира Владимировича, когда он принимает губернаторов, и те докладывают ему, что у них в крае, области, всё развивается по плану. Жужжат камеры. Владимир Владимирович привык. Это тоже работа. Но губернаторы, все как один, сидят на краю кресел, спины выпрямлены, как будто проглотили линейку, докладывают чётко, речь заучена заранее. Снимается кино.