Поэма

Не обойдён, не запрещён.

Встречаемся мы, как брат с братом.

Любым владеем языком.

Все языки знать трудновато,

Но мы все учимся - закон.

В учёбе время быстротечно...

Ты видел наш читальный зал?

Увидишь! Ведь в запасе вечность.

Не помню, кто это сказал...

А повторяться не годится:

Есть и такой у нас указ...

Как, ты не знаешь кто царица?

Кто царь? Да, ты ведь в первый раз.

Я позабыл, что ты на встречу

К нам в мир войдя, здесь не живёшь...

Пойдём! У нас сегодня вече -

Там всё увидишь и поймёшь.

7

Великий круг. Народа чаша

Переполняет яруса.

И двоеперстьем сила яшмы

Два трона взвила к небесам.

Ладони тронов словно "амень"

Светолитого божества.

И в них горит не горный камень -

Хрусталь живого существа.

А там, где лестница златая

Струится розовый туман,

И перед всем народм тая,

Творит оптический обман.

Пренебпеженьем не обидет:

По повелению сему

Здесь каждый житель ясно видит,

Что троны тянутся к нему.

Приняв меня, как часть парада,

Мне подарил своё тепло

И даже говорить не надо,

Как здесь приятно и светло...

Трон царский - символ исполина.

И видно честно прожил век,

Преобразясь душевной силой

Огромноглазый человек.

Волниста борода седая...

Стать величава и проста...

На лоб высокий ниспадает

Венцом Полярная звезда.

- Тебе он тоже люб я вижу...

Царь и царица здесь они.

Всем братьям поклонись пониже,

Потом колено преклони.

Цари тебе напевы пели...

Её в бреду ты призывал...

И это он у колыбели

Твой лоб во сне поцеловал.

Он осеняет лоб губами.

Не он дал жизнь, но дал нам дар.

И властвует вовек умами -

Верны ему и млад, и стар.

Ты что ж не взглянешь на царицу?

Иль в пятки спряталась душа?

Здесь невозможно не влюбиться -

Гляди, как юность хороша.

Ты, мой дружок, смущён напрасно...

Глаза, как звёзды в темноте.

Она безумна, но прекрасна,

Неотразима в наготе.

Твой изменился вид усталый -

Лик вдохновением горит...

Но, помолчим... Там с пьедестала...

Внимай - Овидий говорит...

Цветная вязь слов непонятных

Меня волнует и влечёт...

Плывёт рекою голос внятный...

Не говорит он, а речёт.

Речёт поэт в венке своём...

Вот приложил ладонь к груди...

- Но, говорит-то он о чём?

Ты вслед за ним переводи...

- Владеем всеми языками,

Мы голоса одной земли.

И лавр и тернии венками

К подножью этому несли.

Вы наши боги - оба, разом...

Мы ваши дети, ваша кровь

О, царь царей, Великий Разум,

И ты, Безумная Любовь!

8

Утихло всё и сход растаял.

Пропали образы, стихи...

Лишь, еле слышно долетая,

Проголосили петухи.

А я глядел туманным взором

И рвался вверх из плоти вон,

Но звёздные слова узором

Воспламенили небосклон.

"Прощай, брат! Всем привет большой!

Бог с нами - братья мы, друзья...

Пиши лишь кровью и душой:

Писать так можно - жить нельзя..."

И всё... Сквозь тающую льдинку

Глядел как плавились слова,

Осавив только половинку

Зари... Болела голова...

В ушах булата звон далёкий -

То бились два богатыря.

Но чёрный знал - он одинокий:

Избрала белого заря.

Рассвет восстал в бою упорном,

Приняв победные дары.

Свернулась тьма клубком холодным

На дне ущелистой горы.

А я стою, сомнений полон...

Нет! Не угрюмый пилигрим.

Для многих близкий и знакомый,

Но, я опять, как перст один...

***

Отзвенели поэты медью,

Души ваши глаголом взрыв.

Солнцем вспыхнули: аз и веди...

Только коротко, словно взрыв.

Только взрыв, а какие дали

За порогом мирским легли.

Души пели за вас, рыдали.

А вы их уберечь не смогли.

Не смогли и не те, и не эти-

Не удержишь огня в золе...

И искали поэты смерти-

Кто в нагане, а кто в петле.

Не затянут ни петли-стервы,

Ни тяжёлый дурман-наган...

Из бессмертных за Богом я первый,

Но последний из Могикан.

А, чтоб было кому оплакать,

Моя песня к сердцам спеши-

Кое-где ещё может капать

Неостывшая плоть души.

И в немом океане химеры

Я с душой вашей vis-a-vis,

Как единственный голос веры,

Как последний поэт любви.

***