Страница 2 из 11
Из-за неё мама стала курить. Как услышит это «пабабабам», сразу у нас в доме начинается вселенская уборка: мама бегает по квартире с включенным пылесосом и кричит на всех, чтобы не топтали. Потом, когда всё блестит, присаживается рядом и просит простить за крик. Объясняет, что стремление к идеальной чистоте ― это у неё нервное. Затем идёт на балкон и курит. А там то же самое: «Па-ба-ба-баммм!!!»
– Людочка, ― спокойно втолковывал ей папа, ― это замкнутый круг. Ты куришь, потому что бывшая одноклассница действует тебе на нервы. Потом ты просто продолжаешь курить, потому что уже не в силах бросить. Это плохо отражается на здоровье и общем самочувствии, и тебя начинает раздражать любая мелочь. Давай уберём из этой замкнутой цепи всего одно звено: брось курить. Всё наладится.
Папа у меня не курит, поэтому мама с ним соглашается. Но как только она собирается бросить свою дурную привычку, тут же на улице возле булочной перед ней вырастает Букашкина: вся в бриллиантах, как кремлёвская ёлка. И мама, придя домой, выскакивает на балкон и чиркает зажигалкой.
А папа продолжает:
– Людочка, ― терпеливо говорит он, ― ты умная, образованная женщина. Зачем играть на одном поле с той, которая живёт совершенно по другим принципам?
– Генусик, ― подышав на очки (она у меня близорукая) и протерев их уголком халата, отвечает мама, ― но по таким же точно принципам живут практически все. Я привыкла оглядываться на мнение большинства, ничего не могу с собой поделать. Начинаю сравнивать себя и её и ловлю себя на том, что тоже хочу бриллианты.
– Так давай купим их. Для этого, правда, придётся на некоторое время перейти на макароны с соевым мясом, но мы постараемся чтобы наше семейное сальдо превысило обычные показатели.
– Но, Гена! ― в сердцах восклицает мама. ― Я же понимаю: это глупо. Я что, ради этого училась на психфаке, ― чтобы подавлять собственные комплексы и глубоко укоренившуюся неуверенность какими-то блестящими висюльками?
– Мам, ― утешаю я её в такие минуты, ― если тебе от этого будет легче, давай станем курить вместе. Я буду губить здоровье с тобой на пару, и тебе будет не так обидно.
– Ещё чего! ― возмущается мама. ― Даже не думай. Увижу с сигаретой, дам по губам, так и знай.
– Вот как? ― удивляюсь я. ― Значит, бросить курить намного проще, чем я думала? Достаточно дать тебе по губам, и всё сразу прекратится?
Но что-то я увлеклась. У нас в доме есть ещё один член семьи: Ёфт Шарипов. Он отличается тем, что, подняв ножку, метит территорию, смотрит на вас печальным лягушачьим взглядом на кухне во время ужина и ночами храпит в уголке. Но о нём позже. Пока вернусь в тот день, с которого всё началось.
Итак, найдя Среднюю Ордынку дом 8 строение 1 А, мы с папой оставили машину на парковке и увидели за стёклами здания, которое громоздилось перед нами, цветной красивый постер с одинокой пальмой и лазурной лужицей. Мы поняли, что приехали правильно. Турагентство.
Я подёргала папу за рукав.
– Пап, та машина едет за нами от самых Куличек. Я давно обратила внимание. ― Я показала на парковку, где сразу вслед за нами притормозила чёрная пузатая беэмвушка. ― Что это, как думаешь? Нас преследуют?
– Танюша, глупости, ― покачал головой папа. ― Кому мы нужны? Пойдём.
И мы пошли дальше, к зданию с пальмой. Но вы, уважаемые читательницы и читатели, пожалуйста, запомните этот момент. И фотку с чёрным BMW тоже приколите где-нибудь в памяти кнопкой. Мы ещё к этому вернёмся. Правда, гораздо позже. Но так надо, поверьте.
3. Консультант-лаборант
Когда мы вошли в дом 8 строение 1 А, у меня неожиданно зачесался глаз. Левый. И правая ладошка. Папа не верит в приметы, а то бы я у него спросила: к чему бы это?
На двери офиса 111 полосками скотча был приклеен обыкновенный лист формата А4. Мятый, немного надорванный сбоку. А там ― жирнючий шрифт и громадные буквы:
Туристическое агентство «Жан Паспарту»
Мы исполним ваши самые заветные мечты!
Дверь была приоткрыта. Папа занёс кулак, но я сказала:
– Зачем стучать? Войдём.
– Невежливо, ― постарался урезонить меня папа, но было поздно. Я толкнула дверь.
Белые пластиковые стены, стол, кружка с торчащей из неё ложкой и надписью «Михаил»… Вентилятор на штативе, жалюзи… А на полу, покрытом линолеумом в цветочек, в позе трупа, как в детективах, с подогнутой ногой и лицом вниз, лежит человек. Мужчина. Чёрные отутюженные брюки, белая офисная рубашка и тёмные носки в красный ромбик. Я почему-то всё это запомнила.
– Что это, пап? ― холодея от страха, спросила я.
– Не знаю, ― неуверенно ответил отец. ― Может, стоит набрать ноль два?
«Труп» неожиданно вскочил.
– Простите… Ужасно неловко… ― растирая мятое лицо, сонно пробормотал он. ― Простите ещё раз… Прилёг на минутку… Тут же уснул.
– Прямо на полу? ― всё ещё не в силах отойти от произведённого впечатления, спросила я.
– Кровать принести как-то неловко. Что подумают клиенты? Поэтому иногда улучаю свободную минуту и располагаюсь на полу. Он у нас чистый. Каждое утро приходит уборщица. Итак, я слушаю вас.
– Пап… ― обернулась я к отцу, реакции которого были не такими быстрыми, поэтому он всё ещё молчал, пытаясь, видимо, сообразить: как это можно спать на рабочем месте? ― Пап, ты слышишь?
– Да, мы к вам по делу, ― очнулся наконец мой родитель. ― Хотелось бы на январских праздниках куда-нибудь отправиться. Ну, вы понимаете.
– К морю, на солнышко? ― улыбнулся турагент. Только тут я заметила у него на бледно-свекольной и обветренной шее свисающий на ленте бейджик:
Миша
Консультант-лаборант
Признаться, эта добавочка ― «лаборант» ― меня слегка смутила. Ну, «консультант» ещё куда ни шло, с этим ясно. А вот «лаборант»… На вид Мише было что-то около сорока лет: седоватые виски и пробивающаяся тёмная щетина на впалых щеках.
– Да, к морю, ― согласился отец. ― Туда, где теплее. Но так, чтобы не слишком дорого. Мы, знаете ли, с женой скромные госслужащие.
– Понимаю, ― ответил Миша и перебрался к столу. Выдвинув из него ящик, он стал выбрасывать перед нами, как игральные карты, рекламные буклеты. ― Бали, Маврикий, Испания, Золотые пески… Белокуриха… Это уже наши, родные широты…
– Знаю.
– Выбирайте. Всё, что вам понравится. Мы исполним все ваши заветные мечты. Видели на двери? Подберём отель, забронируем места на авиарейс…
– Дайте для начала прайс-лист, ― остановил его папа. ― Хотелось бы ознакомиться с ценами.
– Минуту, ― проговорил консультант-лаборант и, уставившись глазами удава в монитор, защёлкал мышью. Извергая распечатанный лист, очнулся и зажужжал принтер. ― Вот, ― подавая бумагу, сказал Миша, ― полный перечень услуг. Справа, в последнем столбце ― цены. Цены указаны вместе с НДС.
– Спасибо, я разберусь, ― ответил папа, вытер платком лоб и уселся, держа лист перед собой.
Я села рядом.
– Что выберем? ― шёпотом спросила я. ― Лучше туда, где много экзотических фруктов. Хочется всё попробовать. Пхукет или Паттайя?
– А что это у вас здесь, внизу? ― постучав по листу ногтем, спросил папа.
Я видела, что Миша раскладывает «косынку». Услышав папин вопрос, он подбежал.
– Где?
– Вот. «Особые экспериментальные туры по бюджетным ценам. Для тех, кто готов погрузиться в неведомое». Что ещё за «неведомое»? В чём оно заключается? И насколько бюджетны обещанные цены?
Папа у меня любит всё просчитывать. В первую очередь его интересуют не море и фрукты, он изучает ценники.
– Ах, это! ― неожиданно оживился Миша (он и без того, казался мне оживлённым, но в тот момент просто весь засиял). ― Это наша новинка. Свежие научные разработки в сфере туриндустрии.
– Что это значит? ― озадаченно поглядел папа.