Гимназистка

- Пошли к начальнику каторги делать тебе нужные документы, - сказал он девушке.

Не говоря ни слова, Саша пошла вслед за врачом. Оказавшись в кабинете начальника и не глядя подписывая все документы, которые ей давали, Саша услышала:

- За тобой приедет мать, заберет домой. Сумму вознаграждения уже обсудили. Ты подписала сотрудничество с полицией, только попробуй еще что-то устроить, заберут сразу же, несмотря на то, что по состоянию здоровья каторгу тебе заменили ссылкой. Въезд в столицы тебе закрыт если не навсегда, то на ближайшие годы точно. Все поняла?

- Все, - ответила Саша.

========== Эпилог ==========

Эпилог

Через месяц, в конце апреля, Саша вместе с матерью вернулась в Тверь. Беременность протекала легко, однако, Саша никуда не выходила из дома. Причиной этого был не стыд – Саша часто слышала слова матери, что после поездки на каторгу уже стыдиться особенно нечего, а нежелание жить в том мире, в который она вернулась, после трехнедельного счастья в придуманной реальности. Двадцатого ноября 1887 года у Саши родилась дочь, которую она назвала Зиной, в память о своих снах. Больше Саше ничего не снилось, связанного со своей болезнью, однако, девушка всю жизнь четко помнила те воображаемые месяцы счастливой жизни и не могла и не пыталась их забыть.

- Александра Ивановна, вы что, до ночи собираетесь в школе сидеть? – спросил муж Сашу.

- Кирилл Евграфович, задумалась над тетрадками, проверяла примеры, - с улыбкой ответила Саша супругу.

- Александра Ивановна, не забывайте, что кроме детей из вашего класса у вас четверо своих детей, - ответил супруг, - Надо домой возвращаться, а не жить на работе.

- Сейчас, допроверяю последние четыре тетради и поедем домой, - согласилась Саша и взяла в руки одну из тетрадей, не желая уточнять, что она два часа просидела, смотря в одну точку, вспоминая своего мужа из своего давнишнего сна, лишь потому, что в сочинении один из учеников писал о своем отце, которого звали Николай.

- Александра Ивановна, пойдемте, у вас сейчас прием у Виктора Хрисанфовича, - сказала девушка сестра милосердия.

- У Кандинского, а я сама сейчас нахожусь на Пряжке и лечу идеофрению? – спросила Саша.

- Да, совершенно верно, - ответила медсестра.

- Так что же правда, что неправда?! – воскликнула Саша, - Я сбежала с каторги, меня вернули с каторги по состоянию здоровья? Я замужем за Николаем Геннадьевичем, я замужем за Кириллом Евграфовичем? Барышня, милая, хоть вы мне скажите, где правда и какая она?

- Александра Ивановна, первая страница вашей истории болезни практически не заполнена, я не могу ответить на ваш вопрос, - ответила медсестра, - Пойдемте к доктору, не стоит опаздывать. Вы сейчас в сознании, а кто знает, будете ли в сознании через три часа?

- Пойдемте, - ответила Саша, выглянула в окно и увидела людей, которые пришли навещать родных чуть раньше положенного срока и ждали, когда их запустят внутрь. Одно из лиц показалось девушке знакомым.

- Рыжий! Коля! Сашка очнулась и ждет тебя! – крикнула девушка, открывая окно. Высунувшись практически по пояс, Саша продолжила кричать, - Коля! Муж! Тебя жена ждет!

- Опять на дворников так реагирует, - сказала сама себе медсестра и крикнула санитарам, - Щербинину в смирительную рубашку и скажите доктору, что привести ее на прием не получится, пусть Виктор Хрисанфович в палату к Щербининой приходит.

«Это не Коля…» - вздохнула Саша и заплакала, - «Не Коля…»