Аборигены цитрусовых джунглей

Виктория внимательно посмотрела на него, она еще издалека заметила, что он несколько отставал от остальных и будто бы пытался не хромать.

–А ты уверен, что это не перелом и не вывих? – обратилась она к нему.

–Не-а, – ответил он, – она бы напухла, будь это что-то серьезное. Это я еще когда с яхты падал о борт ударился.

Она понимающе кивнула.

–Так как вы очутились за бортом? – спросила Виктория после непродолжительного молчания. – Леонард, ты, кажется, обещал рассказать?

–Да-а, – протянул тот, – все началось с Анжелики. В самый разгар шторма она вдруг вспомнила, что что-то забыла на палубе. Кстати, что ты там забыла?

–Часы, – виновато отозвалась Анжелика.

–Так вот, едва мы вышли на палубу, – продолжил он, – нас накрыло волной. Я успел зацепиться, а она – нет. Я поспешил к спасательному кругу, будь он неладен. Пока отсоединял его, не заметил, как и меня смыло. Не знаю, услышали ли нас Филипп и Эрнест, так или иначе, они вышли на палубу и в попытке спасти нас тоже оказались в море. Остальное тебе известно.

Виктория вздохнула.

–Самое обидное, – сказала она, – что эту пьянь, называющую себя командой, в данный момент наверняка берут на буксир.

–Ты успела воспользоваться своим чудо-компьютером? – осведомился Леонард.

–Да, еще до начала шторма, – подтвердила Виктория. – Единственное, что от нас требовалось – это спокойно ждать.

–Да, обидно, – согласились остальные.

–Давайте пораскинем мозгами, что нам теперь делать, – предложила Виктория.

–Было бы неплохо, если бы нам удалось найти что-то поесть, – сосредоточенно отозвался Леонард.

–И где ты видишь еду? – спросила Анжелика, оглядываясь по сторонам. – Было бы неплохо на какое-то время забыть о еде! – недовольно воскликнула она. Она уже давно поняла, что просто жутко хочет есть и вот, когда ей почти удалось убедить себя в обратном невероятным усилием воли, Леонард напомнил о «хлебе насущном».

Филипп сел на песок.

–Было бы неплохо нам не ссориться! – прервал он начинающуюся перепалку Анжелики и Леонарда.

–Да, – поддакнула Виктория и решила больше не «взывать к коллективному разуму».

Впрочем, долго раздумывать о том, что делать, им бы все равно не пришлось: хлынувший дождь заставил их искать убежища в лесу. «Это неправильно, – думалось Виктории, – на берегу нас нашли бы быстрее всего». Но погодные условия не оставляли выбора – продолжать сидеть на берегу было бы действительно неразумно. В поисках наиболее сухого или, вернее, наименее мокрого места они углубились, пожалуй, слишком далеко в лес. Обернувшись, Виктория отметила для себя, что просвета среди деревьев нет и найти дорогу обратно, возможно, будет совсем нелегко.

–Стойте! – окликнула она своих спутников. – Давайте остановимся здесь.

–Можно и здесь, – вяло отозвалась Анжелика. – Все равно этот лес весь как решето.

Филипп устало прислонился к какому-то дереву и вытянул свою больную ногу. Он был рад привалу как никто другой. Его нога начинала болеть все сильнее и каждый шаг давался ему с гораздо большим трудом, чем предыдущий.

Виктория замечала, что он отстает и уже явно хромает, бросив бесполезные попытки это скрыть. «Этот точно никогда не скажет, что ему больно, – говорила она себе, наблюдая за ним, – а Лео просто не замечает этого. Идет вперед как танк, не заботясь о том, что кто-то может и не поспевать за ним».

–Как твоя нога? – обратилась она к Филиппу.

–Нормально, – ответил он.

«Нормально, как же!» – подумала она про себя.

Дождь тем временем и не собирался переставать идти. Все вокруг было мокрым, даже воздух. Вдыхать влагу, выдыхать влагу, пытаться смахнуть с лица капли дождя мокрыми же руками…

–Когда же он кончится! – ныла Анжелика.

–Мне кажется, я состою из воды, – вторил ей Леонард.

–Так оно и есть, – отвечал ему Эрнест, – по крайней мере на восемьдесят процентов. Радуйся, у нас есть питьевая вода!

В ответ Леонард показал ему язык.

–Тоже мне, Эйнштейн, – огрызнулся Эрнест.

Виктория предпочитала не тратить силы на сетование на погоду. Она пыталась понять, куда же их выбросило? Остров, континент, полуостров, мыс? Если это континент то продвигаясь вглубь можно было с большой вероятностью наткнуться на цивилизацию. А если остров: может, он вообще необитаемый… Вроде бы в том районе моря, где они застряли не должно было быть островов, но кто знает, насколько их отнесло во время шторма?

К вечеру дождь стал понемногу стихать и ночью совсем прекратился. Сквозь кроны деревьев они увидели звезды. Спать на мокрой земле – сомнительное удовольствие. Они сбились в кучу и попытались согреться. Острый язык Леонарда не упустил случая высветить все обстоятельства даже в худшем свете, чем они были на самом деле. Ему то было слишком твердо на земле, то слишком холодно, потом он вдруг вскочил потому, что только подумал о том, что его может укусить ядовитое насекомое или змея.

–Сядь! – приказала ему Виктория, окончательно выведенная из себя его жалобами. – Если кто-то тебя укусит, поймай его и я лично начищу ему морду! – воскликнула она.

Лео оторопел от такого обращения, потом с тихим ворчанием все-таки улегся в общую кучу.

–Здесь наверняка людоеды водятся! – буркнул он себе под нос так, что все услышали.

На этот раз вскочили все пятеро.

–Ты что, совсем того? – заорала Анжелика. – Я теперь и вовсе не усну.

–Давай, давай, кричи. Позови их еще: «Ау, людоеды, – мы ваш завтрак!» – как-то нервно прошептал Леонард.

–Лео, ты серьезно? – шепотом спросил Эрнест.

–Серьезно, – хмыкнул тот. – Ты знаешь, где мы находимся? Я, например, не знаю. Может, Вика знает, но молчит.

«Ну все! – подумала Виктория. – Сейчас он припомнит мне школьные годы и вообще…»

–Ты знаешь? – обратился к ней Эрнест.

Виктория ухмыльнулась в темноте.

–Откуда? Ты видишь рядом со мной компьютер или телефон? Без средств связи я знаю столько же, сколько и вы.

Леонард истерически расхохотался, а Виктория продолжила, не обращая внимания на его выходку:

–Я только не понимаю, почему мне приходится это доказывать. Если у кого-то сдают нервы, это не моя вина.

Леонард делал какие-то движения во тьме. Виктория не могла разобрать какие, но точно знала: за этим последует выяснение отношений. Леонард почему-то еще со школы упорно считал, что она намеренно скрывает свои знания и таланты. У него даже был ряд неоспоримых доказательств этого «преступления». В большинстве случаев она с улыбкой выслушивала его претензии. Его можно было понять и в этот раз: ведь почти всегда, если Лео сам не находил решения проблемы, то уж Виктория-то точно выдавала его без труда. Со временем он так привык к этому, что просто не мог себе представить, чтобы она чего-то не знала. Только в этот раз знание или незнание объективно не зависело от умственных способностей индивида и желаний кого-либо обладать этим знанием.

–Я тебя имею в виду, – предупредила она возмущенное восклицание Леонарда. – Успокойся и не нервируй остальных. Может быть, здесь есть ядовитые змеи и насекомые, может, и людоеды, я не знаю. Может, это остров, вполне возможно, что необитаемый, а может и континент. Этого я тоже не знаю. В любом случае завтра утром мы вернемся к берегу, так как именно там нас будут искать, если будут, конечно. И если, конечно, мы сможем найти дорогу к морю, – скептически закончила она свой не очень веселый монолог.

Все слушали ее молча, она первая высказала вслух неприятную правду.

–Хорошо, – неожиданно спокойно согласился Леонард и лег на землю, свернувшись калачиком. Из всего, что она сказала, он извлек для себя только одно: конкретное решение на завтрашний день. На какое-то время это избавляло его самого от умственной деятельности. В правильности решения он не сомневался – Виктория никогда не ошибается!

Виктория бесшумно рассмеялась. Поведение Лео ее не удивляло. Она знала, если завтра они не доберутся до берега – сцена повторится. Эта черта его характера нередко мешала в их совместной работе, но она почему-то всегда относилась к нему не слишком критически и никогда не допускала в сознание мысли, что их сотрудничество, возможно, и не является взаимовыгодным; эта мысль таилась где-то в ее подсознании и в пиковых ситуациях проявлялась раздражительным отношением к Лео. Впрочем, как только страсти утихали, Виктория тотчас забывала об этом.